«у войны не женское лицо»

Очень краткое содержание

Великая Отечественная война, село Нечаево. В дом семьи Шалихиных попросились на ночлег беженки из города, с которыми была сирота Валентина. Дарья Шалихина оставила девочку у себя, несмотря на то, что у неё трое своих детей, а муж-кормилец ушёл на фронт.

Свёкр Дарьи считал, что городской девочке будет трудно приспособиться к деревенской жизни. Дети неласково встретили Валентинку, устраивали ей злые пакости, но Дарья заступалась за девочку.

Соседские дети разглядывали «городскую», расспрашивали о том, как погибла её мама. Валентинка вспомнила авианалёт, во время которого погибли её родные, и расплакалась, а Дарья отругала детей за то, что те причинили девочке боль.

На день рождения Дарьи Валентинка предложила детям сделать матери подарок. Оставшись одни, они вымыли посуду и нарисовали на печи танковую бригаду, а Валентинка разрисовала стол красными цветами. Дарья хотела отругать детей за испорченные стол и печь, но Валентинка объяснила, что это подарки на день рождения. Дарья успокоилась и обрадовалась, что не надо никого наказывать.

Пришедшие поздравить Дарью соседки неодобрительно отозвались о Валентинке: слишком худа и слаба, не работница для деревни, да и неизвестно, кто её родители. Дарью волновало, что девочка ещё не назвала её мамой. Она написала мужу на фронт и спросила: правильно ли она сделала, что удочерила городскую девочку-сироту?

Когда взрослых не было дома, дети сами занимались хозяйством. Им не нравилось, что Валентинка не умеет ни картошку из погреба достать, ни телёнка накормить. Но со временем девочка начала привыкать к деревенской жизни и к своей новой семье, но всё ещё не могла назвать Дарью мамой.

Пришла весна. Валентинка перестала бояться свёкра Дарьи: она поняла, что страшноватый с виду дед очень добрый. Девочка научилась ухаживать за ягнятами, которых раньше видела только на картинке. Она сочиняла сказки и рассказывала их детям Дарьи.

На речке начался ледоход. Младший сын Дарьи случайно оказался на плывущей льдине. Валя зашла в ледяную воду и спасла мальчика. Деревенские дети начали смотреть на девочку с уважением.

Деревенские жители выпустили из хлевов скотину. Большой бык бросился на Валентинку. Девочка с криком «мама» прижалась к Дарье. «Трудное слово» было произнесено.

Дарья получила письмо с фронта. Её муж одобрил то, что жена удочерила девочку. После этого письма дети Дарьи перестали считать Валю чужой.

Дед повёл детей в лес, где расцвели подснежники. Дети Дарьи набрали грибов, а Валентинка подарила ей букет подснежников со словами: «Это я тебе принесла… мама!».

Краткое содержание

Представительницы слабого пола принимали участие в военных действиях во все времена. Причём им зачастую приходилось осваивать тяжёлые мужские профессии:

они вступали в партизанские отряды,
летали на самолётах,
водили машину,
убивали людей.

В этом произведении собраны многочисленные истории, которые рассказали женщины, побывавшие на войне. Все они драматичны и ужасны. После полного прочтения произведения становится ясно, насколько разрушительна война. Каждая отдельная история — раздирающий крик души.

Представительницам прекрасного пола намного сложнее убивать, ведь это противоречит их природе. Они должны дарить жизнь, а не забирать её. Именно поэтому женщинам на войне было гораздо тяжелее, чем мужчинам, им постоянно приходилось сталкиваться:

с грязью,
с голодом,
со страхом,
с проливающейся кровью.

Одна радистка рассказала, как ей довелось убить собственного ребёнка, который плакал от голода и мог своим криком выдать отряд из тридцати человек. Девушке пришлось выбирать между жизнью младенца и партизан, и она утопила дитя.

Ещё одна история рассказывает о женщине, которая прошла войну до Берлина. Она возвратилась домой с орденами на руках, счастью не было предела. Однако спустя два дня родная мать попросила её уйти и больше не возвращаться. Дело в том, что кто-то пустил слух по селу, что девушка провела все эти годы в мужских объятиях. Мать не могла жить в одном доме с дочерью, имеющей подобную «репутацию».

Иногда приходилось оставлять раненых солдат из-за срочной эвакуации госпиталя. Умирающие солдаты просили не отдавать их живыми врагам. Сюда попадали и немцы, которым тоже приходилось делать перевязки. Всё это Светлане рассказали ветераны 65 армии генерала Батова во время встречи в гостинице «Москва».

Глава двенадцатая

Каждый год Варвара отмечала годовщину смерти своей матери. В этом году она отменила поездку в поместье на могилы родителей, ограничилась панихидой.

Перед отъездом в Санкт-Петербург Иван Каляев явился попрощаться с Хомяковым. В петербургском университете он надеялся найти единомышленников, считающих, что надо менять форму, задавившую содержание. Хомяков понял, что опоздал с разговором — Иван повзрослел за считанные дни, и отговаривать его бесполезно.

Приехал старший брат Наденьки, мудрый толстовец, попробовал поговорить с сестрёнкой о душе, которая у неё так болела.

Наденька не нашла утешения в разговоре со старшим братом.

Братья Олексины решили забрать сестру домой, надеясь, что в родных стенах ей станет лучше.

Когда Родина в беде

История человечества сохранила множество све́дений о военных конфликтах. В древних и более современных странах проливали кровь по самым разным причинам. Но всегда были те, кто напал, и защитники своей земли.

Почему шли на фронт

Когда из динамиков прозвучало сообщение о вероломном нападении Германии на СССР, вся огромная страна поднялась на бой с фашистской нечистью. Сводки от Информбюро ждали с нетерпением и вслушивались в голос Левитана. Первые дни и месяцы войны чаще всего сообщали об ожесточённых боях и оставленных городах, сёлах. Мужчины и женщины рвались на фронт, понимали: врага нужно остановить и уничтожить.

А ещё то в один, то в другой дом приходил прямоугольный листок бумаги. Похоронка. Это значило, что никогда уже не будет так, как прежде, и родной человек не вернётся с фронта. Ни-ког-да.

Голосили матери, рыдали жёны, вслед за ними плакали дети. А потом случалось, что, в принципе, противно природе: взрослые женщины и юные, совсем ещё девчонки, шли в военкоматы.

Мужские профессии и женские

Первые востребованные профессии — врачи, фельдшеры, медсёстры. Годились не только практикующие специалисты, но и студенты. Призывали телефонистов и переводчиков.

Но для фронта такой подготовки маловато. И вот Маши, Ольги, Надежды, забыв о мирной жизни, в ускоренном режиме осваивают военные специальности:

санинструктор;
радист;
артиллерист;
разведчик;
лётчик и др.

Есть све́дения о женщинах даже среди танкистов и моряков. И в партизанских отрядах представительниц слабого пола было немало.

Да, тот, кто каждый день рисковал собственной жизнью, шёл в бой за родную землю — герой. Но как обойтись армиям без поваров, много ли навоюешь без их хлеба, каш и супов? А часто ли вспоминают о тяжком труде прачек, в кровь истиравших свои руки, ежедневно отмывая грязь и кровь с солдатской одежды? И это тоже можно назвать героизмом.

Эпилог

Надя стала строгой, неулыбчивой и очень религиозной. Вологодов любил её и всю жизнь надеялся, что Наденькина душа воскреснет, но чуда не произошло.

Хомяков подружился с Беневоленским, и вскоре его особняк начали посещать таинственные гости. Варвара перестала доверять мужу и вскоре с ним рассталась, а сыновья приняли её сторону. Оставшись один, Хомяков перебрался в Швейцарию, где застрелился.

Григорий Олексин подал в отставку, уехал воевать в Южную Африку и погиб в бою.

«Дело о трагических последствиях вследствие недостаточного соблюдения порядка при раздаче подарков на Ходынском поле» было спущено на тормозах и списано в архив.

Иван Каляев стал боевиком и убил виновника Ходынской трагедии, московского генерал-губернатора. Его арестовали на месте убийства и через несколько месяцев повесили.

В день его казни дочке Наденьки, Калерии Вологодовой, исполнилось пять лет…

Зинаида Васильевна Корж, санинструктор кавалерийского эскадрона:

«Люди не хотели умирать… Мы на каждый стон отзывались, на каждый крик. Меня один раненый, как почувствовал, что умирает, вот так за плечо обхватил, обнял и не отпускает. Ему казалось, что если кто-то возле него рядом, если сестра рядом, то от него жизнь не уйдет. Он просил: «Еще бы пять минуток пожить. Еще бы две минутки…». Одни умирали неслышно, потихоньку, другие кричали: «Не хочу умирать!» Ругались: мать твою… Один вдруг запел… Запел молдавскую песню… Человек умирает, но все равно не думает, не верит, что он умирает. А ты видишь, как из-под волос идет желтый-желтый цвет, как тень сначала движется по лицу, потом под одежду… Он лежит мертвый, и на лице какое-то удивление, будто он лежит и думает: как это я умер? Неужели я умер?»

Раненый. (wikipedia.org)

3

Прошли ещё три года войны. Мирная картина бивака потрепанного в боях Финляндского полка нарушается внезапным наступлением императорских войск. Мамаша Кураж в плену, но она успевает заменить лютеранское полковое знамя над своим фургоном на католическое. Оказавшийся здесь полковой священник успевает сменить пасторское платье на одежду подручного маркитантки. Однако императорские солдаты выслеживают и хватают младшего сына Кураж, простака Швейцеркаса. Они требуют, чтобы он выдал доверенную ему полковую казну. Честный Швейцеркас не может этого сделать и должен быть расстрелян. Чтобы спасти его, надо заплатить двести гульденов — все, что мамаша Кураж может выручить за свой фургон. Надо поторговаться: нельзя ли спасти жизнь сына за 120 или за 150 гульденов? Нельзя. Она согласна отдать все, но уже слишком поздно. Солдаты приносят тело её сына, и мамаша Кураж должна теперь сказать, что не знает его, ей же надо сохранить по крайней мере свой фургон.

1

Весна 1624 г. Армия шведского короля собирает солдат для похода на Польшу. Фельдфебель и вербовщик признают только войну учредителем общественного порядка и цивилизации. Где нет войны, какая там мораль: каждый бредет куда хочет, говорит что хочет, ест что хочет — ни приказа, ни пайка, ни учета!

Два парня вкатывают фургон матушки Кураж, маркитантки Второго Финляндского полка. Вот что она поет: «Эй, командир, дай знак привала, / Своих солдат побереги! / Успеешь в бой, пускай сначала / Пехота сменит сапоги. / И вшей кормить под гул орудий, / И жить, и превращаться в прах — / Приятней людям, если люди / Хотя бы в новых сапогах. / Эй, христиане, тает лед, / Спят мертвецы в могильной мгле. / Вставайте! Всем пора в поход, / Кто жив и дышит на земле!»

Родом она баварка, и настоящее её имя Анна Фирлинг, а прозвище Кураж она получила за то, что ни под бомбами, ни под пулями никогда не бросала свой фургон с товаром. Дети её — сыновья и немая дочь Катрин — настоящие дети войны: каждый имеет свою фамилию, и отцы их — солдаты разных армий, воевавшие под знаменами разных вероисповеданий, — все уже убиты или сгинули неизвестно куда.

Вербовщик интересуется её взрослыми сыновьями, но Кураж не хочет, чтобы они шли в солдаты: кормится войной, а войне платить оброк не хочет! Она начинает гадать и, чтобы напугать детей, устраивает так, что каждый из них получает бумажку с черным крестом — метку смерти. И мошенничество становится зловещим пророчеством. Вот уже вербовщик ловко уводит её старшего сына Эйлифа, пока матушка Кураж торгуется с фельдфебелем. И ничего не поделаешь: надо поспевать за своим полком. Двое её оставшихся детей впрягаются в фургон.

Глава четырнадцатая

Надя попросила у Вологодова время на размышления, а когда он, счастливый, ушёл, она со вздохом сказала: «Форму он любит… Значит, меня нет». Варвара поняла, что Надя боится принести Вологодову несчастье, как принесла его Феничке.

Вологодов уговорил Варвару отвезти сестру к опальному старцу Епифанию, сосланному в Соловецкий монастырь.

Этим летом Варвара впервые не поехала к сыновьям, которые жили и учились в Европе. Она отправила вместо себя мужа, а сама в сопровождении Вологодова повезла Надю в Соловецкий монастырь.

Узнав, что Хомяков едет в Европу, Беневоленский попросил взять его с собой. Он поклялся, что не является сторонником террора, а исповедует «поэтапное разрушение существующего строя».

Хомяков провёз Беневоленского через границу, как представителя своей фирмы.

Из Архангельска Надю переправили на Соловецкий остров. Перед этим девушка сказала Варваре, что сохранила разум, пожертвовав своими амбициями. Теперь она мечтает лишь о хорошем муже и здоровых детях, позаимствовав эту мечту у Фенички.

Епифаний, маленький, седенький старичок, запер Надю в глухой келье наедине с иконой Пресвятой Ярославской Заступницы и Утешительницы «Утоли моя печали». Только здесь Наденька смогла заплакать.

Рыдая, она вернулась к сестре, а когда успокоилась, согласилась стать женой Вологодова.

Наталья Ивановна Сергеева, рядовая, санитарка:

«Я собирала у своих солдат все, что у них есть, что оставалось от пайка, любой кусочек сахара, и отдавала немецким детям. Разумеется, я не забыла… Я все помнила… Но смотреть спокойно в голодные детские глаза я не могла. Ранним утром уже стояла очередь немецких детей около наших кухонь, давали первое и второе. У каждого ребенка через плечо перекинута сумка для хлеба, на поясе бидончик для супа и что-нибудь для второго — каши, гороха. Мы их кормили, лечили. Даже гладили… Я первый раз погладила… Испугалась… Я… Я! Глажу немецкого ребенка… У меня пересохло во рту от волнения. Но скоро привыкла. И они привыкли…».

Групповой портрет. (wikipedia.org)

О мужских сапогах и женских шляпках

У всех у них были разные характеры, судьбы, своя жизненная история. Это был ужас… И я сказала маме, что пойду на фронт». Поэтому трудно им было на фронте, особенно в первые дни и месяцы. Лицо помню… У него был открытый перелом средней трети бедра. Представляете, торчит кость, осколочное ранение, все вывернуто. Война требовала от девушек не только смелости, умения, сноровки — она требовала жертвенности, готовности к подвигу. Уходи… Уходи… У тебя еще две младших сестры растут.

Все знают, что ты четыре года была на фронте, с мужчинами…», — рассказывает одна из героинь Алексиевич. Эшелоны с победителями… Арестовали тех, кто был в плену, выжил в немецких лагерях, кого увезли немцы на работу — всех, кто видел Европу. И принести в жертву свою молодость и красоту, семью, близких людей. Это была величайшая жертва и величайший подвиг.

https://youtube.com/watch?v=I6CSqkF5t2Y

Муж Риты погиб на второй день войны. Сына Альберта она отправила к родителям. Вскоре Рита попала в полковую зенитную школу. Со смертью мужа она научилась ненавидеть немцев «тихо и беспощадно» и была сурова с девушками из своего отделения. Несмотря ни на что, Женя «общительная и озорная». Но началась война, Лиза попала в зенитную часть. Лизе нравится старшина Васков. Её отец был участковым врачом, у них была большая и дружная семья. Сама она проучилась год в Московском университете, знает немецкий.

В Советской армии воевало около миллиона женщин. Я, которая не любила читать военные книги, хотя в моем детстве и юности у всех это было любимое чтение. У всех моих сверстников. И это неудивительно — мы были дети Победы.

Глава 5

В районный центр Марььянов приехал вечером и до родного села решил дойти пешком. Когда стемнело, он увидел вдалеке от дороги костёр и подошёл к нему. У костра сидели старик в полушубке и молодой человек в промасленной кепке. Марьянов решил, что это сторож и тракторист.

Марьянов попросился к костру, его пустили, и тракторист продолжил свой рассказ. Он рассказывал о своём деде-лесничем, жившем у озера, на которое каждый год прилетали лебеди. Бабушка просила его не трогать птиц, но однажды дед не утерпел и подстрелил лебедя.

С тех пор не стало им жизни — на заре прилетала лебёдушка и стонала, горюя об убитом лебеде. Дед не выдержал и попытался пристрелить её, но не попал, и тогда лебёдушка сложила крылья и камнем рухнула на деда.

Глава восьмая

В театре Фёдор рассказывал Хомяковым о бесхребетном императоре с бегающими глазами, который слушается всех, и особенно своего родственника, московского генерал-губернатора.

В конце вечера стало известно, что обер-полицмейстер просил у генерал-губернатора солдат, чтобы окружить Ходынское поле, но тот выделил лишь взвод казаков — остальные войска были задействованы в парадах и смотрах. Утром он выделил ещё три нестроевых роты под командованием Николая Олексина, одного из братьев Наденьки, и запретил беспокоить императора.

Немирович-Данченко долго не мог поверить слухам о дикой давке на Ходынке, но вскоре увидел всё собственными глазами.

Трупы к этому времени были убраны, играл оркестр, в балаганах выступали клоуны, а помятые люди с отсутствующими лицами сидели на траве и молчали. Журналист заглянул в овраг позади поля и обомлел — он был полон раздавленных людей с синими лицами.

Знакомый клоун шепнул журналисту, что под балаганом лежит тело женщины, судя по белью, знатной. Вскоре Немирович-Данченко и Николай Олексин извлекли из-под балагана бесчувственную, чуть живую Наденьку.

«В нашем доме две войны живут…»

Бабья. Мужских голосов не помню. Так у меня это и осталось: о войне рассказывают бабы. Плачут. Мы все время воевали или готовились к войне. Вспоминали о том, как воевали. Зачем? Уже были тысячи войн — маленькие и большие, известные и неизвестные.

Но… Писали мужчины и о мужчинах — это стало понятно сразу. Все, что нам известно о войне, известно с «мужского голоса». Мы все в плену «мужских» представлений и «мужских» ощущений войны. «Мужских» слов. А женщины молчат. Если вдруг начинают говорить, то рассказывают не свою войну, а чужую. Другую. Женские рассказы другие и о другом.

Младших сестер замуж никто возьмет, потому что ты 4 года на фронте с мужиками была. Просит: пишите об орденах, а в душу не лезьте. Еще войне не конец, а эшелоны в Магадан уже идут. А в них – победители, арестованные и те, кто в плену был и выжил, и те, кого на работу угнали. Воспоминание еврейки: до войны жили дружно, а стали прокаженными, отовсюду гнали и боялись нас. Близкие знакомые не здоровались и дети их тоже отворачивались.

У каждого — своя война

Рассказы от первого лица

Светлана Алексиевич собрала в одной книге рассказы об озарённых грозным военным заревом.

Причём повествование о событиях ведут сами женщины-ветераны, и разговор о войне получается честным и переворачивающим душу.

Человек остаётся человеком даже в самых суровых испытаниях.

Конечно, в беседах с фронтовичками всплывали самые разные воспоминания:

откровенно жуткие;
очень печальные;
героические.

Однако чаще всего героини потом просили не использовать некоторые подробности их биографии. По мнению фронтовичек, это могло повредить образу героя войны в глазах родственников и даже всего общества.

Даже вспоминать это страшно

В той жуткой мясорубке ломались судьбы, люди были поставлены в жесточайшие условия. Описывается случай, когда юная мать вынуждена делать страшный выбор: убить собственное дитя и тем самым спасти жизни трёх десятков человек или погибнуть вместе со всеми, но не стать детоубийцей.

Бухгалтер, женщина с такой мирной профессией, после войны ставшая мамой и уже бабушкой, категорически отказывалась поначалу говорить о войне. Оказалось, на фронте она была снайпером и за службу получила немало наград — 11. Это за 75 фрицев.

Когда главной целью становится месть за погибшего мужа, отца или брата, а то и всей семьи, о гуманизме речь даже не заходит. И женщины приводили в исполнение расстрельные приговоры предателям, казнили пленных фашистов. Тогда в их сердцах не оставалось места для сострадания или милосердия. Ожесточившиеся, эти женщины были страшны в своём гневе: никакой жалости или лёгкой смерти.

По их жизням прошёл шквал военного лихолетья, а фронтовое прошлое уже в мирной жизни вызывало разрушительные последствия:

серьёзные осложнения, связанные с состоянием здоровья;
семейные проблемы;
непонимание со стороны мирных жителей и осуждение по огульному обвинению в аморальном поведении и др.

Имя Светланы Алексиевич стало особенно известным после вручения ей Нобелевской премии за вклад в литературу. Сегодня читатели во многих странах уже знакомы с книгой «У войны не женское лицо». Кто написал её, не умещается в одно имя и фамилию, ведь, кроме Светланы, авторами можно считать всех тех фронтовичек, кто рассказал собственные истории о страшной и Великой Отечественной войне.

Нежный образ матери и подруги веками воспевали писатели и поэты. Очаровательным музам посвящали музыкальные и живописные произведения. Всё так, женщины именно такие — в мирной жизни. Но когда приходит беда, взяться за оружие для защиты своего дома и семьи, любимой Родины они могут наравне с мужчинами. А потом, после войны, вспомнить о своём предназначении: любить, рожать детей для мирного и светлого завтра, для будущего.

Предыдущая запись «Изумруд» — краткое содержание рассказа А.И. Куприна
Следующая запись «Окаянные дни» — краткое содержание книги Ивана Бунина

Коротко об авторе

Светлана Алексиевич – это белорусская писательница, а также журналистка, которая любит писать в художественно-документальном жанре.

Фото: Яндекс Дзен

В своих произведениях она часто вставляет прямую речь участников каких-то событий, чтобы подчеркнуть трагичность или важность момента. Из-под ее руки вышли книга «Я уехал из деревни», которая рассказывает о том, как бывшие крестьяне смогли перебраться в город и что из этого вышло

«Последние свидетели» – это рассказы детей войны, а вот «Цинковые мальчики» — это собрание монологов матерей, которая не дождались своих отпрысков с Афганской войны

Из-под ее руки вышли книга «Я уехал из деревни», которая рассказывает о том, как бывшие крестьяне смогли перебраться в город и что из этого вышло. «Последние свидетели» – это рассказы детей войны, а вот «Цинковые мальчики» — это собрание монологов матерей, которая не дождались своих отпрысков с Афганской войны.

В 2015 году Светлана получила Нобелевскую премию.

Фото: Яндекс Дзен

Вскоре она взялась за роль женщин во время Великой Отечественной войны. Ее не интересовали какие-то масштабные наступления, она хотела показать простую жизнь на фронте отдельно взятого человека.

Примечательно, что почти все женщины скорбят и жалеют, что им приходилось убивать на фронте. Они действительно видели в нацистах людей, несмотря на их чудовищную идеологию. Возможно, дело еще и в православной вере, которая все же запрещает какое-либо насилие.

Любовь, военные браки и то, о чём не рассказывают

Оригинальное название главы — «Только поглядеть один раз…».

О любви на войне женщины говорят неохотно, словно защищаясь «от послевоенных обид и наветов». Решившиеся рассказать всё, просят изменить фамилию.

Некоторые женщины уходили на фронт вслед за любимым мужем, находили его на передовой, чтобы «только поглядеть один раз…», и, если повезёт, вместе возвращались домой. Но чаще им приходилось видеть гибель любимого человека.

Большинство фронтовичек утверждает, что мужчины относились к ним как к сёстрам, берегли. Саниструктор Софья К-вич не побоялась признаться, что была «походно-полевой женой». Бережного отношения она не знала и рассказам других фронтовичек не верит. Своего последнего «военного мужа» она любила, но его ждали жена и дети. В конце войны Софья родила от него дочь, а он вернулся к жене и забыл, словно и не было ничего. Но Софья не жалеет — она была счастлива…

Многие медсёстры влюблялись в раненных, выходили за них замуж.

Послевоенные браки нередко распадались, поскольку окружающие предвзято относились к фронтовичкам. Снайпера Клавдию С-ву, вышедшую замуж после войны, муж бросил из-за того, что их дочь родилась умственно отсталой — она на войне была, убивала, поэтому и «ребёнка нормального родить не способна». Сейчас дочь живёт в сумасшедшем доме, Клавдия навещает её каждый день…

Зачем девчонки шли на войну

Оригинальное название главы — «Подрастите, девочки… вы ещё зелёные…».

Десятки рассказов открыли автору правду о войне, которая «уже не вмещалась в короткую и знакомую с детства формулу — мы победили», ведь она собирала не рассказы о подвигах и сражениях, а истории маленьких людей, выброшенных «из просто жизни в эпическую глубину громадного события».

Автору хотелось понять, откуда взялись эти девчонки 1941, что заставило их пойти на войну и убивать наравне с мужчинами. Шестнадцатилетние, восемнадцатилетние девочки рвались на фронт, охотно шли на курсы медсестёр, связисток. Им говорили: «Подрастите, девочки, вы ещё зелёные», но они настаивали и шли на фронт регулировщицами. Многие удирали из дому, ничего не сказав родителям. Они забывали о любви, обрезали косы, надевали мужскую одежду, понимая, что «Родина — это всё, Родину надо защищать», и если не они, то кто…

Первые дни войны, бесконечное отступление, горящие города… Когда увидели первых захватчиков, проснулось чувство ненависти — «как они могут ходить по нашей земле!». И на фронт или в партизаны шли, не задумываясь, с радостью.

Шли не ради Сталина, а ради своих будущих детей, не хотели покориться врагу и жить на коленях. Шли налегке, веря, что война кончится к осени, и думая о нарядах и духах.

В первые дни военной жизни девочек учили воевать. Дисциплина, устав, ранние подъёмы и изматывающие марши сразу не давались. Нагрузка на женский организм была очень велика — у лётчиц от высоты и перегрузок «живот прямо в позвоночник прижимало», а на кухне котлы приходилось мыть золой и отстирывать солдатское бельё — вшивое, тяжёлое от крови.

Девушки носили ватные штаны, а юбки им выдали только в конце войны. Медсёстры вытаскивали с поля боя раненых, вдвое тяжелее себя. Мария Смирнова за войну вытащила из-под огня 481 раненого, «целый стрелковый батальон».

2

В 1625—1626 гг. мамаша Кураж колесит по Польше в обозе шведской армии. Вот она принесла каплуна повару командующего и умело торгуется с ним. В это время командующий в своей палатке принимает её сына, храбреца Эйлифа, который совершил геройский подвиг: бесстрашно отбил у превосходящих сил крестьян несколько быков. Эйлиф поет о том, что говорят солдаты своим женам, матушка Кураж поет другой куплет — о том, что жены говорят солдатам. Солдаты толкуют о своей храбрости и удаче, их жены — о том, как мало значат подвиги и награды для тех, кто обречен на гибель. Мать и сын рады неожиданной встрече.

Из фашистских лагерей — в сталинские

Оригинальное название главы — «Мама, что такое — папа».

Алексиевич уже не может относиться к войне как к истории. Она слышит рассказы женщин-солдат, многие из которых были матерями. Они уходили на войну, оставляя маленьких детей дома, шли в партизаны, забирая их с собой. Дети не узнавали вернувшихся с фронта матерей, и это было самым болезненным для фронтовичек, ведь зачастую только воспоминания о детях помогали им выжить. Мужчин возвращалось так мало, что дети спрашивали: «Мама, что такое — папа»

Большинство тех, кто боролся с фашистами в тылу, ждали не почёт и слава, а сталинские лагеря и клеймо «врага народа». Пережившие это до сих пор боятся говорить.

Подпольщица Людмила Кашечкина побывала в гестапо, перенесла страшные пытки, была приговорена к повешенью. Из камеры смертников её переправили в французский концлагерь Кроазет, откуда она сбежала и пошла в «маки» — французские партизаны.

Вернувшись в Минск, Людмила узнала, что её муж — «враг народа», а сама она — «французская проститутка». Под подозрением были все, побывавшие в плену и оккупации.

Людмила писала во все инстанции. Через полгода мужа освободили, седого, со сломанным ребром и отбитой почкой. Но он всё это считал ошибкой: «главное… мы победили».

Глава 4

Осенью Марьянова потянуло на родину. Он подал заявление на отпуск, зашёл к секретарю горкома и рассказал ему, что родителей не помнит — их расстреляли белые, когда ему было полтора года. Односельчане кормили его из милости и не любили за упрямство и озорные выходки. В двенадцать лет Марьянов ушёл в город, некоторое время был беспризорником, «потом всё шло как положено». Война застала его на третьем курсе пединститута.

Затем Марьянов рассказал о том, как воевал, о своей любви к Тане и предупредил секретаря, что, скорее всего, не вернётся. Секретарь улыбнулся, попросил вернуться и привезти ему литр мёда.

А зори здесь тихие…

Деревенские мальчишки долго еще играли в «немцев» и «русских». Кричали немецкие слова: «Хенде хох!» «Цурюк», «Гитлер капут!» Мы не знали мира без войны, мир войны был единственно знакомым нам миром, а люди войны — единственно знакомыми нам людьми.

В школьной библиотеке — половина книг о войне. И в сельской, и в райцентре, куда отец часто ездил за книгами. Никогда не жили иначе, наверное, и не умем. Не представляем, как жить по-другому, этому нам надо будет когда-нибудь долго учиться. От чего все это было — от незнания? Подстраиваются под мужской канон. И только дома или когда всплакнут в кругу фронтовых подруг, они вспоминают войну (в своих журналистских поездках не раз слышала), которая мне совершенно незнакома.

Идёт война с фашистской Германией. Они рассказывают, что судьбы их сплелись с войной. Они овладели всеми военными специальностями, в том числе и самыми «мужскими». Однако воевать они еще не умели. И о войне у них были зачастую свои, книжные, романтические представления.

Глава тринадцатая

Братья ошиблись: Надя была не готова к встрече с памятью о Феничке и впала в апатию, спасаясь от мук совести, ведь горничная погибла из-за её каприза. Она немного оживилась, узнав, что в Москву вместе с Иваном приехал Беневоленский. Надя сравнивала себя со своей сестрой, женой Беневоленского, упавшей на бомбу, чтобы спасти детей губернатора. Но Беневоленский не смог найти нужных слов и разубедить Надю, считавшую, что…

Девушка попросила удержать Ивана Каляева, который, в отличие от сестры-народоволки, сможет растоптать этот мир.

Расшевелить Наденьку смогла только жена брата Николая. Эта недалёкая мещаночка напомнила Наденьке о влюблённом в неё мужчине. Девушка встретилась с Вологодовым, который немедля предложил ей руку и сердце.

Глава 6

Лесничий, конечно, добил птицу и сделал два чучела. Тракторист верил, что «лебеди не живут друг без друга». Сторож считал, что это неправда — «люди и те живут после гибели любимого человека, а то — вольная птица». Но и у людей любовь тоже разная бывает.

И сторож начал рассказывать историю про настоящую русскую любовь. Марьянов с изумлением понял, что сторож рассказывает о нём и Тане.

Он узнал, что Таня долго искала его в городе. Она не верила, что он мог попасть в плен к немцам, поэтому мстить не стала, но и к партизанам не вернулась, а решила перейти линию фронта и добраться до позиций советский армии.

У Тани это почти получилось, но на подходе к позициям вздумалось её одежду постирать. Здесь её и нашли немцы. Она швырнула в них гранату. Немцев убило, а Таню ранило осколком. Девушка доползла до ближайшего хутора, где её выходили.

После войны Таня стала работать учительницей младших классов, а сторож в то время был истопником в школе. Она долго искала Марьянова, писала запросы, но он значился в списках без вести пропавших. Командира партизан Таня искать побоялась, ведь она ушла из отряда без разрешения, почти дезертировала. Она знала, что кто-то приходил в дом её отца, забрал её фотографию, но думала, что её разыскивают, чтобы наказать.

Марьянов слушал со слезами на глазах, смотрел на звёздное небо, «и в душе рождалась новая и большая вера в красоту бытия под этим небом».

Глава одиннадцатая

Феничку похоронили. На отпевании Хомяков заметил, как изменился Иван Каляев — «в юноше уже образовалось нечто новое, что так просто зарубцеваться не могло». Хомяков решил серьёзно с ним поговорить, чтобы уберечь от ошибок.

После похорон к Хомяковым явился Фёдор, не подозревающий, что случилось с его младшей сестрой. Голова Фёдора была занята расписанием императорских развлечений, в котором не нашлось времени для посещения кладбища невинных жертв. Он так и не смог понять, как сильно пострадала Наденька.

Лечивший Надю профессор Пирогов считал, что девушка находится «в состоянии активного самоистязания» и винит себя в гибели Фенички. Чтобы придти в себя, ей надо выплакаться, но даже после этого девушка не станет прежней.

Всю глубину Надиной болезни понимал только влюблённый в неё Вологодов.

Глава четвёртая

Развивать свой светский успех Надя отказалась, заявив, что хочет состояться как личность, а не найти богатого мужа.

Наступила весна. Целыми днями Надя и Феничка бродили по Москве, наблюдая, как артели рабочих украшают столицу для предстоящей коронации. Хомяков иронически считал все пышные приготовления судорогами «давно состарившегося русского самодержавия», а будущее России видел не в революции, а в экономических реформах.

Вологодов всё чаще появлялся у Хомяковых. Этот сдержанный человек, получивший в Англии образование и воспитание истинного джентльмена и переживший измену любимой, только сейчас понял, как одинок, и не упускал случая увидеть Надю.

Не подозревая о чувствах Вологодова, Наденька целыми днями пропадала на улицах, где познакомилась с нижегородским дворянином Иваном Каляевым. Девушки и молодой человек часто встречались. Надя показала ему город и познакомила с Хомяковыми.

Глава 1

Ранней осенью, «на третьем году войны» группа разведчиков большого партизанского отряда наткнулась на засаду. Единственный выживший, смертельно раненый, сумел добраться до отряда и сообщить обо всём командиру.

У погибшего командира разведчиков Сергея Марьянова в отряде была возлюбленная, радистка Таня Лебедева. Тел разведчиков не нашли, поэтому она не поверила, что Марьянов погиб, и потребовала у командира отряда спасти его. Командир отказался — даже если разведчики живы, их наверняка отвезли в город, занятый двумя полками немцев. Двести одиннадцать партизан не могли «разгромить двухтысячный гарнизон немцев», а командир не имел права посылать своих людей на верную смерть.

Тане отдали личные вещи Марьянова, среди которых была тетрадь с его стихами. Последние его стихи были о любимой. Ночью Таня ушла, захватив с собой две французские гранаты.

Командир послал за ней двух партизан, а сам повёл отряд на новую базу. На рассвете отряд встретил пропавшую группу разведчиков во главе с Марьяновым. Оказалось, они столкнулись с отрядом немецкой полевой жандармерии. Бой был неравным, разведчикам пришлось отступить в болота и несколько дней прятаться среди трясин.

С этого дня Марьянов всех добытых им «языков» расспрашивал о русской девушке Тане и двух партизанах, но о них никто ничего не знал. Поздней осенью партизанский отряд ушёл на юго-восток, где соединился с частями советской армии.