Очень краткое содержание[ред.]
На дороге бричка Чичикова столкнулась с коляской, в которой ехала хорошенькая 16-летняя блондинка. Чичикову она понравилась, но заговорить с ней он не решился.
Вскоре Чичиков подъехал к деревне Михаила Семёновича Собакевича.
Михаил Семёнович Собакевич — богатый помещик, похож на «средней величины медведя», неуклюжий, с грубым красным лицом, человек-кулак, упрямый, прижимистый, нелюдимый.
Деревня Собакевича была построена из толстых брёвен. Такой же крепкой, построенной на века, была и его усадьба. Сам Собакевич был бирюком, никогда не смотрел на собеседника, не уважал и не любил никого, кроме своей жены.
За мёртвые души Собакевич долго торговался и продал их Чичикову втридорога. Затем Чичиков отправился к соседу Собакевича, узнав, что у него умерло много крестьян.
Глава 10
Покуда Чичиков пытается поскорее выздороветь в номере гостиницы, чиновники активно каждый день обсуждают личность Чичикова. Также почтмейстер делится с присутствующими догадкой о том, что перед ними может быть капитан Копейкин.
Тем временем Чичиков выздоравливает, и пока не подозревает о пересудах в городе, отправляется к губернатору. Однако его не пускают.
Непонимание не покидает мошенника, пока его не навещает Ноздрев, который и говорит, что все население города «случайно» узнало о странной сделке Чичикова. Мошенник спешно собирает свои вещи, чтобы покинуть этот провинциальный городок.
Фото: онлайн-читать.рф
Продавали на ярмарках и торгах
Образ просвещенной монархии, которому стремилась следовать Екатерина II, немного портили рабовладельческие порядки, бытовавшие в России. Поэтому в 1771 году императрица своим указом запретила продавать крестьян «с молотка».
Дело в том, что имущество разорившихся дворян часто реализовывалось на специальных аукционах. Крепостные тоже доставались тому, кто заплатит большую цену. Такие мероприятия, где людей продавали наравне со скотиной, посещали и иностранцы, что портило имидж страны.
Однако указу императрицы следовали лишь формально. Просто при реализации крестьян с аукциона находчивые организаторы торгов перестали использовать молоток.
А в 1808 году Александр I официально запретил продавать людей на ярмарках. Хотя единственным наказанием за нарушение этого указа являлся выговор помещику от руководства местного Дворянского собрания. Впрочем, и такого порицания можно было избежать, заявив, что крестьян не продавали, а лишь отправляли на службу по договору найма.
Глава 9
Одна из дам города, узнав необычную новость, поспешила поделиться ею с подругами. Она поспешно прыгнула в коляску и помчалась к искренней приятельнице. Дама не смогла сразу приступить к рассказу. Подруга оценила ее ситец на платье. Разговор пошел в другую сторону, они начали спорить о моде, оборках и пестрых тканях. То, что высмеяли, как немодное, сразу стало предметом желания. Выкройка – решила проблему, но чуть не привела к ссоре. Кому первому дать выкройку: сестре или двоюродной тетке. Наконец, дама перешла к тому, зачем приехала. Она рассказала, что помещица Коробочка пустила Чичикова к себе в дом. Рассказ приукрашен историями о разбойниках. Чичиков требовал у Коробочки продать ему мертвые души. Дама в красках передавала спор между помещицей и Чичиковым. Она описала перепуганную Коробочку, подписавшую какую-то фальшивую бумагу. Приятельница была удивлена, но в то же время сказала, что уже слышала о мертвых душах от Ноздрева. Приятная дама не пытается мыслить, что скрывается за покупкой Чичикова. Все, по ее мнению, просто – это прикрытие, чтобы увезти губернаторскую дочь. Женщины начинают обсуждать претендентку на сердце Чичикова. Но сначала они сходились в характеристиках девушки: манерна, безнравственна, жеманна, румянится безбожно, затем перешли к спору. Они обвиняли друг друга во внимании к гостю, стали искать помощников его авантюрному плану. Первым стал Ноздрёв. Приятной даме захотелось узнать подробности будущего похищения, она уже строила планы. Когда разговор уже зашел далеко, в комнате появился прокурор. Дамы наперебой рассказывали новости о мертвых душах, о дочери. Оставив прокурора в недоумении, они за полчаса произвели фурор среди всех жителей. Сплетни разрастались быстро. Кто-то видел влюбленных гуляющих под луной. Дамы сделали свое дело. Истории о мертвых душах дошли до мужчин, у каждого появились свои мысли на их счет. Все искали свои грехи, боялись раскрытия преступлений и подлостей.
Губернатор получил две бумаги, где сообщалось о беглом разбойнике и фальшивомонетчике. Два сообщения соединили в один, Разбойник и фальшивомонетчик прятался в образе Чичикова. Сначала решили расспросить о нем тех, кто с ним общался. Манилов отозвался лестно о помещике, поручился за него. Собакевич признал в Павле Ивановиче хорошего человека. Чиновников обуял страх, они решили собраться и обсудить проблему. Место сбора — у полицмейстера.
Действующие лица
- Павел Иванович Чичиков — коллежский советник средних лет. Ездит по всей России и скупает «мёртвые души» (крепостных людей, которые реально уже умерли, но по документам числятся живыми). Ко всякому человеку умеет найти подход.
- Манилов — очень любезный, даже слащавый помещик. Имеет массу несбыточных планов, но для их реализации ничего не делает. Женат, отец двух сыновей — Фемистоклюса и Алкида.
- Коробочка — мелкая помещица, пожилая вдова. Очень жадная.
- Собакевич — массивный старорежимный помещик. Довольно скупой. Презирает всё новомодное.
- Ноздрёв — помещик, игрок и враль. Вдовец (остался ребёнок, но он Ноздрёва нимало не заботит).
- Плюшкин — замшелый опустившийся помещик. Хранит всё — даже корки хлеба, его дом находится в чудовищном запустении: всё грязное, полуразрушенное. Живёт один.
- Селифан — кучер Чичикова. Мечтатель и пьяница, любит поразмыслить на отвлечённые темы.
Убивать нехорошо
Согласно российскому законодательству, убийство любого человека всегда являлось уголовным преступлением. Но мера наказания зависела от социального статуса жертвы. Так, в Соборном уложении 1649 года содержалась такая рекомендация помещику, холоп которого самовольно покинул его владения, а затем был возвращен ему властями: «…Чтобы он того своего беглого человека до смерти не убил и не изувечил, и голодом не уморил».
Даже в конце XVIII века, когда крепостничество достигло своего расцвета, у барина не было формального права лишить жизни своего крестьянина. Правда, если человек умирал в результате телесного наказания, такие случаи почти не расследовались. Помещику достаточно было замести следы, а запуганные крепостные молчали. Дескать, мужик умер по воле Божьей.
Дворянину-садисту, насмерть замучившему десятки, а иногда и сотни людей, грозило лишь одно наказание: взятие имения под опеку государства. В этом случае управление поместьем переходило в руки назначенного чиновника, хотя за барином сохранялось право собственности и он продолжал получать доходы с имения. Правда, такие меры были исключительными, а государственная опека, как правило, продолжалась недолго.
