Апдайк «Кентавр» — краткое содержание
Апдайк
— все произведения
Апдайк
— сочинения по произведению Страница: Действие происходит в течении нескольких январских дней 1947 года в городке Олинджер, штат Пенсильвания Первая глава
Роман начинается со слов «Колдуэлл отвернулся, и в тот же миг лодыжку ему пронзила стрела». Класс смеется, а Колдуэллу-кентавру тем временем не до смеха, он чувствует пронзительную боль, которая «взметнулась по тонкой сердцевине голени, просверлила извилину колена и, разрастаясь, бушуя, хлынула в живот». Колдуэлл — учитель биологии, в тот момент, когда в ногу вонзилась стрела, он написал на доске предполагаемый возраст земли — 5 миллиардов лет. Класс продолжал смеяться, не давая кентавру «остаться с болью наедине, измерить ее силу, прислушаться, как она будет замирать, тщательно препарировать ее». В это время боль уже «запустила щупальца в череп», и учителя показалось, что он «огромная птица, встрепенувшаяся ото сна». Боль распространялась еще дальше. Она «мохнатыми лапами теснила сердце и легкие; вот она подобралась к горлу, и ему теперь казалась, будто мозг его — это кусок мяса, который он поднял высоко на тарелке, спасая от хищный зубов». Ученики вскочили на сидения парт и продолжали «травить» учителя. Он покидает класс.
Пока учитель бредет по коридору, он уже полностью ощущает себя кентавром, а оперение стрелы скребет по полу, бередя рану. Его тошнит, голова кружится. Из классных комнат доносится французская речь, урок истории, пение.
Он выходит на свежий воздух, задевая стрелой ступеньки. Он направляется в гараж Гаммела. Прежде Гаммел был членом школьного совета, а его молодая рыжеволосая жена Вера до сих пор преподает там физкультуру девочкам. Многие учителя и ученики — клиенты этого гаража. Старшеклассники чинят здесь свои потрепанные машины, а младшие школьники накачивают баскетбольные мячи.
Кентавр показывает Гаммелу стрелу, торчащую из ноги. Механик говорит, что она стальная и прошла насквозь. Он пробует разрезать ее резаком, но она оказывается не полой, как он думал. Он раскаляет стрелу ацетиленовой горелкой. Механик и его помощник остужают стрелу тряпкой, прежде чем вытащить. Гаммел нюхает наконечник, боясь, как бы он не был отравлен. Колдуэлл спрашивает, сколько с него и говорит, что опаздывает на урок, что директор с него «голову снимет». Гаммел говорит, что рад был помочь, денег не возьмет и что не каждый день приходится перерезать стрелу в ноге. Колдуэлл настаивает на оплате, но Гаммел говорит, что, по словам его жены, он «один из немногих, кто не отравляет ей жизнь». Колдуэлл благодарит механика и досадует на себя за то, что «не умеет поблагодарить человека по настоящему. Всю жизнь прожил в этом городе, привязался к здешним людям, а сказать не осмеливается».
Механик отдает учителю стрелу, наконечник Колдуэлл еще раньше положил в карман.
Механик советует рассказать об этом происшествии директору школы Зиммерману, но учитель говорит «Сами пожалуйтесь, может, вас он послушает».
Гаммел просит передать привет жене учителя Хасси, и спрашивает, не надоело ли Колдуэллу каждый день ездить на работу изпригорода, но учитель даже рад этому, потому как по дороге он имеет возможность поговорить с сыном, тогда как, когда они жили в городе, он «почти не видел» сына. Страница:
Джон Апдайк «Кентавр»
Первая книга в жанре так называемого магического реализма, которую мне посчастливилось «откопать» старшеклассницей в школьной библиотеке — да, то самое издание 1966 года. Первая мысль при начале чтения была — что это? Вторая — это нечто! И до сих пор — уже после шикарных «Иствикских ведьм» и «Бразилии» (странно, что их нет с списках ФантЛаба) — «Кентавр» — как первая любовь — для меня лучшее у автора.
Чем же восхитил наивную советскую школьницу этот роман про американскую школу и американского же учителя? Да он бил наотмаш первой же сценой. Итак, урок. Старшеклассники изводят учителя так, что он выбегает из класса (кто-то пускает в него металлическую стрелу!) и вдруг фраза: «Он старался не наступать на больную ногу, но неровное цоканье остальных трех его копыт было таким громким, что он боялся, вдруг какая-нибудь из дверей распахнется, выйдет учитель и остановит его.» ??? Какие копыта?! И чем дальше, чем «страньше».
Но после первого шока от необычного (а в начале 80-х такое было весьма необычным) приходит понимание действия в его восприятии главным героем. Да — он — обычный препод из американской глубинки Колдуэлл, и одновременно он же кентавр Хирон, а суровый директор школы Зиммерман — Зевс-громовержец, а остальные… Впрочем, стоит почитать самому. Американские реалии переходят в древнегреческий миф и обратно настолько органично, что отдельные курски перечитываешь по несколько раз, восхищаясь мастерством автора (и переводчика, потому как язык перевода отменный). Быт, возвышенный до эпичности мифа.
Уже практически в самом начале романа — одна из самых сильных его сцен: краткое и поэтичнейшее изложение эволюционной теории на фоне вакхического разгула в классе с финалом (цитирую):
«Он открыл рот; всем своим существом он ненавидел то, что ему предстояло сказать:
– Минуту назад, с отточенным кремнем, с тлеющим трутом, с предвидением смерти появилось новое животное с трагической судьбой, животное…
Зазвенел звонок, по коридорам огромного здания прокатился грохот; дурнота захлестнула Колдуэлла, но он совладал с собой, потому что поклялся кончить:
– …имя которому человек.»
Вырванный из контекста кусок звучит патетично, но в рамках всей сцены он естественен, и так — по всему роману. Да, герои периодически оказываются в трагических или комических древнегреческих масках, но они живые, и это их настоящая и единственно возможная — как и у каждого человека — жизнь.
Второй
Когда он появился на свет, отец полушутливо заявил матери: «Чудесно! Теперь ты родила мне и наследника, и запасного — моя работа на этом закончена». Сказав это, Король Карл III (в то время еще принц Чарльз) якобы отправился на свидание к своей давней подруге Камилле. А принцев Уильяма и Гарри с тех пор так и называли: Наследник и Запасной. Это разделение чувствовалось во всем: в детской спальне Уильяму принадлежала большая часть комнаты, и обстановка в ней была более роскошной. Только потому, что один мальчик родился на три года раньше другого.
Живя в королевских дворцах, Гарри вечно чувствовал себя тенью брата. Его словно вызвали в этот мир для прикрытия. Иногда Гарри казалось, что он источник запасных частей — вдруг Вилли что-то понадобится. Кровь. Почки. Печень. Костный мозг.
Он ощущал себя чужим среди родных: бабушка была королевой, а отец и брат — прямыми наследниками престола. А он был всего лишь запасным, планом Б. Гарри прятался в детской, играл в видеоигры. Приезжая на каникулы домой, он старался быть как можно более незаметным.
Когда Гарри подрос, он стал все время попадать в истории, которые пресса подхватывала и раздувала. Он мечтал идти своим путем, но ограничения представителя королевской семьи не давали ему дышать полной грудью.
Книга начинается с рассказа о похоронах дедушки принца Гарри, принца Филиппа, весной 2021 года. Это печальное событие произошло через два месяца после лишения Гарри и его супруги Меганправ и обязанностей членов королевской семьи. После похорон дедушки Гарри тайно встретился с братом и отцом. Они поговорили о погоде, о том, как прошли похороны. Типичный британский small talk. Лишь потом Чарльз и Уильям перешли к обсуждению новой жизни Гарри. Оказалось, что ни брат, ни отец не понимают причин переезда Гарри в США. Да и он сам не мог лаконично сформулировать эти причины — эмоции захлестнули его.
Книга «Запасной» — попытка принца Гарри объяснить не только своим близким, но и всему миру, почему он так поступил, какие события этому предшествовали, что он чувствовал и чувствует.
Часть первая
Коля Дмитриев родился в семье художников по текстилю, Фёдора Николаевича и Натальи Николаевны. Детство он провёл в маленьком приарбатском дворе. Больше всего Коля любил рассказывать своему лучшему другу, огненно-рыжему Женьке (Женьче) Стриганову, и младшей сестрёнке Кате придуманные им самим истории. Попутно мальчик рисовал картинки к этим историям на маленьких — чуть больше марки — кусочках бумаги. Был у Коли и недруг — мальчик из соседнего двора Викторин Ланевский, сын директора модного ателье.
Рисовал Коля с раннего детства. Само слово «работа» было связано для мальчика с кистями и красками. Понятие перспективы, самое трудное в ремесле художника, Коля постиг самостоятельно в шесть лет. Родители, однако, не связывали будущее сына с изобразительным искусством. У Коли нашли «почти абсолютный слух», и мальчик несколько лет учился играть на рояле.
Коля очень любил свой двор и уважал его жителей, особенно отца Женьчи, плотника Степана Порфирьевича, который строил павильоны для Всесоюзной сельскохозяйственной выставки. Ещё одним уважаемым человеком во дворе был десятиклассник Костя Ермаков. Этот рослый, широкоплечий и приветливый юноша любил возиться с малышами и был для них непререкаемым авторитетом.
Осенью Костя планировал поступить в Институт инженеров транспорта, но его планам не суждено было исполниться — началась Великая Отечественная война, и сразу после выпускного Ермаков получил повестку из военкомата. Ушёл воевать и Степан Порфирьевич.
Коля пытался нарисовать войну, но она не умещалась на маленьких кусочках бумаги, а работать с большими листами мальчик ещё не умел.
Вскоре начался голод. Колины родители вместе с другими художниками «делали какое-то новое, не совсем ещё понятное военное дело» — рисовали образцы камуфляжа, который будет скрывать здания и военные части от фашистских самолётов.
Немцы всё ближе подходили к Москве. Город бомбили почти каждую ночь. Коля начал бояться авианалётов, когда увидел мальчика, ослепшего от контузии, и представил, каково это — жить в вечной тьме.
Осенью началась эвакуация. Уехал в Новосибирск Викторин, а Женчу забрала в деревню тётка. Дмитриевы уехать не успели — фашисты были уже у Москвы. Однажды ночью по репродуктору объявили о провале «немецкого плана окружения и взятия Москвы». Родители разбудили Колю, чтобы и он мог порадоваться. Эту ночь мальчик запомнил на долгие годы.
Весной пришла похоронка — погиб Костя Ермаков. Коля попытался сыграть на рояле любимую мелодию Кости, но не смог, и больше к инструменту не подходил. Рисовал он теперь тоже мало. Мальчик хотел «каким-нибудь простым, посильным делом участвовать в труде взрослых». И ему пришлось потрудиться летом на огороде под Москвой, в Мамонтовке, где Дмитриевы выращивали картошку.
Война начала отступать, возвращались из эвакуации люди. Приехал домой повзрослевший Женьча и стал хозяином и повелителем окрестных дворов. Но Колю это не задевало — мальчик пошёл в школу, и теперь у него были другие интересы.
Вернулся и Викторин Ланевский. В эвакуации он занимался в кружке художественного слова и теперь неудержимо хвастался своим умением артикулировать и знакомством с известными актёрами. Женьча, который был старше Коли на несколько лет, теперь относился к нему как к малышу и всё сильнее сближался с Викторином.
Художественный талант Коли обнаружили в третьем классе, когда мальчик помог оформить школьную стенгазету. Пионервожатый Юра Гайбуров решил, что отличника Колю пора принимать в пионеры. Посмотрев Колины рисунки, Юра, немного разбиравшийся в живописи, посоветовал мальчику «не бросать этого дела». Слова пионервожатого послужили для Коли толчком — он начал больше рисовать.
Весной с фронта вернулся Степан Трофимович. В бою он потерял правую руку и не мог плотничать, но вскоре нашёл себе дело — начал обучать молодых плотников.
Родители Коли, просмотрев его последние рисунки, признали, что сын будет рисовать. Вскоре мальчик поступил в изобразительную студию Дома пионеров.
Новый Патлен
Адвокат Пьер Патлен, плут и мошенник, всем известный своими ловкими и дерзкими выходками, снова ищет очередного простака, чтобы поживиться за его счёт. На базарной площади он видит меховщика и решает обмануть его старым, испытанным способом, как однажды он уже провёл суконщика. Узнав имя торговца, адвокат выдаёт себя за близкого друга его покойного отца и вспоминает о том, что не то самого меховщика, не то его родную сестру крестил отец Патлена. Простодушный торговец искренне радуется неожиданной встрече. Патлен приценивается к мехам, чтобы купить их для своего дальнего родственника, священника, но у него с собой нет денег. Поэтому он предлагает отправиться к священнику, с которым меховщик может заключить выгодную сделку. Адвокат якобы для того, чтобы помочь торговцу, взваливает на себя тюк с мехами.
Патлен подходит к священнику, который сидит в исповедальне, и просит его отпустить грехи его другу, который очень хочет исповедаться. Он объясняет ему, что тот богат, и готов пожертвовать церкви крупную сумму. К несчастью, он не совсем здоров, часто заговаривается и бредит, но пусть это не смущает святого отца. Священник, предвкушая щедрое вознаграждение, обещает Патлену выслушать его страждущего друга.
Адвокат сообщает торговцу, что сделка заключена и меховщику осталось только получить со священника деньги: он должен дождаться своей очереди и зайти в исповедальню, а сам Патлен тем временем закажет обед в ближайшей таверне, чтобы отпраздновать встречу и выгодную продажу всей партии товара. Когда доверчивый торговец заходит в исповедальню, Патлен забирает тюк с мехами и уходит, смеясь над глупостью мнимого родственника.
Наконец меховщик подходит к священнику и требует у него деньги. Тот, помня предостережение адвоката, приступает к исповеди, но торговец и не думает каяться в грехах и настойчиво просит священника рассчитаться с ним за купленные меха. Через некоторое время и священник и торговец понимают, что хитрый Патлен разыграл с ними злую шутку. Меховщик бросается в таверну, но Патлена и след простыл.
Часть 1. Робинзон
Исследуя космос, землянин Максим Каммерер терпит крушение и совершает посадку на неизвестную планету. Максим остается невредим, но его корабль взрывается, и он оказывается в лесу. Атмосфера пригодна для дыхания, окружающая обстановка похожа на земную.
Через некоторое время Максим встречает нескольких аборигенов, которые приводят его в лагерь для заключённых и подвергают допросу. Не получив от него ответов и не поняв его языка, Максима в сопровождении гвардейца Гая Гаала направляют в некое учреждение.
Максим проводит там несколько дней, надеясь на полноценный контакт с обитателями планеты, но его не происходит. (Позже окажется, что это была телестудия, копирующая его необычные ментограммы (воспоминания), чтобы включить их в развлекательную телепередачу). Он уже подумывает о побеге, но однажды его забирает из центра неизвестный человек по имени Фанк и везёт в город. По дороге Фанку становится плохо, его вытаскивают из машины, и Максим остаётся один. После прогулки по городу, он заходит в закусочную, где знакомится с молодой официанткой Радой Гаал. Он провожает её домой. По пути на них нападают вооружённые бандиты. Используя сверхъестественные для обычных людей физические способности землян будущего, Максим легко справляется с ними.
Рада приводит его домой. Там же живёт её брат — уже знакомый Максиму Гай Гаал — и дядя Каан.
В это время его разыскивает Фанк по поручению своего руководителя Странника, очень влиятельного человека.
Часть вторая
Из самой охраняемой австралийской тюрьмы Форд сбежал посреди бела дня через дыру в крыше здания, где жила охрана. Здание ремонтировалось, а Форд входил в ремонтную бригаду, поэтому охранники не обратили на него внимания. Он бежал, чтобы спастись от ежедневных жестоких побоев.
Тюрьма снится Форду по ночам. Чтобы не видеть этих снов, он каждую ночь бродит по притихшему Бомбею. Он стыдится, что живёт в трущобе, и с прежними друзьями не встречается, хотя и скучает по Карле. Форд полностью поглощён ремеслом врачевателя.
Во время ночной прогулки Абдулла знакомит Форда с одним из главарей бомбейской мафии Абдель Кадер Ханом. Этот красивый немолодой человек, всеми уважаемый мудрец, разделил город на районы, каждым из которых руководит совет криминальных баронов. В народе его называют Кадербхаем. Форд близко сошёлся с Абдуллой. Потеряв навсегда жену и дочь, Форд видит в Абдулле брата, а в Кадербхае — отца.
С той ночи самодеятельная клиника Форда исправно снабжается лекарствами и медицинскими инструментами. Прабакеру не нравится Абдулла — обитатели трущоб считают его наёмным убийцей. Кроме клиники, Форд занимается посредничеством, что приносит ему приличный доход.
Проходит четыре месяца. Форд изредка видит Карлу, но не подходит к ней, стыдясь своей бедности. Карла приходит к нему сама. Они обедают на 23 этаже строящегося Всемирного Торгового Центра, где рабочие устроили посёлок с сельскохозяйственными животными — «Небесную деревню». Там Форд узнаёт о Сапне — неизвестном мстителе, жестоко убивающем богачей Бомбея.
Форд помогает Карле вызволить её подругу Лизу из Дворца, публичного дома мадам Жу, который пользуется дурной славой. По вине этой таинственной женщины когда-то погиб возлюбленный Карлы. Прикинувшись сотрудником американского посольства, который желает выкупить девушку от имени её отца, Форд вырывает Лизу из лап мадам. Форд признаётся Карле в любви, но она ненавидит любовь.
Эпилог. Слово у дверей
Зимой 1951 года по СССР прошла выставка работ Коли Дмитриева. Когда картины выставлялись в Москве, профессор Гайбуров привёл на выставку группу пионеров. Перед дверями зала он сообщил ребятам, что Коля погиб 12 августа 1948 года.
Тогда, в Репинке, Миша шёл впереди, по краю глубокой промоины. Внезапно он поскользнулся, начал падать и машинально опёрся на ружьё, курок которого был взведён. Коля бросился ему помогать, и тут ружьё выстрелило. Пуля попала мальчику в висок, и он умер мгновенно.
Из Колиных акварелей сделали большую выставку. Виднейшие художники были поражены и количеством работ, и зрелым мастерством, с которым они были написаны.
5
Глава представляет собой посмертную речь, отдающую дань покойному Колдуэллу. Описывается вся жизнь учителя. Он родился в штате Нью-Йорк в семье пресвитерианского священника, мать его, родом из южных штатов, Теннеси, была образцом благочестия и истинной веры. Во время продолжительной болезни мужа, перед его смертью в 49 лет, она заменяла его на кафедре церкви. У них было 2 детей, Джордж Колдуэлл — младший. Когда ребёнку было 3 года, священник с семьёй переехал в штат Нью-Джерси, так как получил приглашение в первую пресвитерианскую церковь.
Мальчика прозвали палочкой за его худобу, он был очень способным, хотя из скромности потом говорил, что пределом его мечтаний было стать аптекарем.
Во время 1 мировой войны он из патриотизма вступил в штабной дивизион в 1917 году и едва не погиб во время эпидемии инфлюэнцы. Он готовился отплыть в Европу, когда было заключено перемирие, и он так никогда и не покинул свою страну.
Сестра его вышла замуж, и он стал единственной опорой матери, сменил множество профессий: торговал энциклопедиями, водил экскурсионный автобус. Поступил в колледж, окончил его без всякой материальной поддержки. Он совмещал учёбу с работой, и успешно играл за футбольную команду. Будучи вратарём, он ломал нос, ключицу, берцовую кость. Он познакомился и полюбил Хэсси Крамер.
Он работал на телефонную компанию в восточных штатах, но во времена депрессии потерял работу, когда жена была беременна. Поступил учителем в олинджеровскую школу.
Описываются его профессиональные качества, его деятельность в качестве тренера и благотворительная деятельность.
Часть пятая
Форда спасает Назир. У Форда повреждена барабанная перепонка, изранено тело и обморожены кисти рук. В походном пакистанском госпитале, куда переправили отряд люди из дружественного племени, их не ампутировали только благодаря Назиру.
Шесть недель Назир и Форд добираются до Бомбея. Назир должен выполнить последний приказ Кадербхая — убить какого-то человека. Форд же мечтает отомстить мадам Жу. Он узнаёт, что Дворец разграблен и сожжён толпой, а мадам обитает где-то в недрах этих развалин. Убивать мадам Форд не стал — она уже побеждена и сломлена.
Назир убивает Абдула Гани. Он считал, что Кадербхай тратит на войну слишком много денег, и использовал Сапну, чтобы убрать своих соперников.
Вскоре весь Бомбей узнаёт о гибели Кадербхая. Членам его группировки приходится временно залечь на дно. Междоусобицы, связанные с переделом власти, заканчиваются. Форд снова занимается фальшивыми документами, а с новым советом связывается через Назира.
Форд тоскует по Абдулле, Кадербхаю и Прабакеру. Его роман с Карлой завершён — она вернулась в Бомбей с новым другом.
От одиночества Форда спасает роман с Лизой. Она рассказывает, что Карла сбежала из США, убив мужчину, который её изнасиловал. Сев в самолёт на Сингапур, она встретила Кадербхая и начала работать на него.
После рассказа Лизы Форда охватывает глубокая тоска. Он подумывает о наркотиках, когда вдруг появляется Абдулла, живой и здоровый. После встречи с полицией Абдуллу выкрали из участка и отвезли в Дели, где целый год лечили от почти смертельных ран. В Бомбей он вернулся, чтобы уничтожить оставшихся членов банды Сапны.
Группировка по-прежнему не занимается наркотиками и проституцией — это вызывало отвращение у Кадербхая. Однако некоторые члены склоняются к торговле наркотиками под нажимом лидера соседней группы Чухи.
Форд наконец признаёт, что он сам разрушил свою семью, и мирится с этой виной. Он почти счастлив — у него есть деньги и Лиза.
Договорившись с оставшимся в живых подельником Сапны, Чуха выступает против группировки. Форд участвует в уничтожении Чухи и его приспешников. Его группировка наследует территорию Чухи с наркобизнесом и торговлей порнографией. Форд понимает, что теперь всё изменится.
Шри-Ланка охвачена гражданской войной, в которой Кадербхай хотел принять участие. Абдулла и Назир решают продолжить его дело. В новой мафии Форду нет места, и он тоже отправляется воевать.
Форд в последний раз встречается с Карлой. Она зовёт его с собой, но он отказывается, понимая, что его не любят. Карла собирается замуж за своего богатого друга, но сердце её по-прежнему холодно. Карла признаётся, что это она сожгла дом мадам Жу и участвовала в создании Сапны наравне с Гани, но ни в чём не раскаивается.
Сапна оказался неистребим — Форд узнаёт, что король бедняков собирает собственную армию. Ночь после встречи с Карлой он проводит в трущобах Прабакера, знакомится с его сыном, унаследовавшим сияющую улыбку отца и понимает, что жизнь продолжается.
Умер Джон Апдайк
Некролог
Во вторник в хосписе города Данверс (штат Массачусетс) умер знаменитый писатель, лауреат множества премий (в том числе дважды — пулитцеровский) Джон Апдайк.
Официальное заявление о его смерти сделал Николас Латимер из издательства Alfred F Knopf, в котором Апдайк публиковался более пятидесяти лет. «Джон Апдайк скончался от рака легких,— сказал господин Латимер.— Ему было 76. Он был одним из наших величайших писателей, и нам будет его мучительно недоставать». Действительно, несмотря на то, что произведения Апдайка нередко подвергались критике за излишнюю простоту и доходчивость (Норман Мейлер, например, говорил, что Апдайк пишет для читателей, «которые ничего не понимают в искусстве литературы»), а его политические взгляды — за консерватизм (Апдайк был чуть ли не единственным писателем, поддержавшим вьетнамскую войну), в значительности его вклада в описание американской жизни никто никогда не сомневался.
Америка Апдайка, по его собственному признанию, располагается на «квадратной миле земли, застроенной домами представителей среднего класса», и эту небольшую территорию писатель изучал всю жизнь, пристально вглядываясь в детали и внимательно следя за переменами. «Мой предмет — это американский протестантский провинциальный средний класс,— признавался Апдайк в одном из ранних интервью.— Мне вообще нравится середина — это место, где сталкиваются противоположности, где вечно царит неопределенность».
В прозе Апдайка эта неопределенность американской жизни с ее широко объявленными семейными ценностями как раз проявляется в нестойкости и даже какой-то неочевидности брака и всего, что с ним связано. За очень долгую писательскую жизнь Джона Апдайка (он опубликовал более шестидесяти книг, последняя — сборник рассказов «Слезы моего отца и другие рассказы» — должна выйти в июне этого года) только ленивый не назвал его «певцом брака, секса и развода», и это определение нельзя не назвать справедливым. Об этих вещах он продолжает говорить, даже когда на время оставляет территорию американского среднего класса — например, в перенимающем стилистику латиноамериканской литературы романе «Бразилия» (1994) или в являющем собой изнанку шекспировского «Гамлета» тексте «Гертруда и Клавдий».
Но самые важные произведения Апдайка, безусловно, те, в которых история брака, секса и развода разворачивается на той самой американской «квадратной миле», как, например, в его лучшем, по мнению многих, романе «Кентавр» (1963) и в текстах о его самом знаменитом герое Гарри «Кролике» Энгстроме. Кролик, мечущийся и задающий вопросы представитель среднего класса, озабоченный сложными семейными отношениями и душевными исканиями, проживает большой кусок послевоенной американской истории. С конца еще консервативных пятидесятых («Кролик, беги»; 1960) сквозь суматошные шестидесятые («Кролик вернулся»; 1971), экономически нестабильные семидесятые («Кролик разбогател»; 1981) и «царство Рейгана» в восьмидесятых («Кролик успокоился»; 1990). Главное достоинство этих романов в том, что, никак не умаляя трагичности опытов своего героя, Апдайк сознательно складывает из них не американскую трагедию, а американскую комедию. И более того — комедию жизни вообще.
Писательская судьба Апдайка в России на удивление удачна. В Советском Союзе его популярность началась примерно в то же время, что и в Америке. В шестидесятых его стали печатать — потому что идеологические начальники решили, что он ниспровергает буржуазные ценности. И жадно читали — потому что он умно и талантливо описывал жизнь, в которой эти ценности имели место. Он даже приезжал в Союз и участвовал в литературных чтениях вместе с Евгением Евтушенко и Андреем Вознесенским. В интервью, которое Апдайк дал в сентябре 2008 года корреспонденту «Ъ» (оно оказалось одним из последних интервью писателя), он так рассказал об этом событии: «Мы вышли втроем на сцену, и аудитория разразилась аплодисментами — потому что Евтушенко и Вознесенский были поэтами, а я был американцем. Поэзия и Америка тогда воплощали свободу для людей, у которых свободы было недостаточно. Помню, я был в восторге от того, что меня так бурно встречают, хотя понимал, что аплодируют не мне». Сегодня, спустя 40 лет и множество опубликованных и прочитанных в России романов, очевидно, что аплодировали все-таки ему.
Анна Ъ-Наринская
6
Повествование от лица Питера. Он прикован к скале. Учитель спрашивает его, сколько будет 4+2×3−6/2+4, просить перечислить членов кабинета Трумена. Питер отвечает неправильно или не знает, что ответить. Человек нагибается, подхватывает что-то, бросает, Питер видит волейбольный мяч, хочет отбить, но запястья скованы льдом и цепью.
Мяч превращается в Дейфендорфа, который складывает руки так, что между ними остаётся ромбовидный просвет и говорит: «Понимаешь, им только и нужно, чтобы ты был вот здесь. Взад-вперёд». — «Но ведь это скотство». — «Конечно, гадость. Но ничего не поделаешь, взад-вперёд. А целовать их, обнимать, говорить всякие красивые слова, все без толку, как с гуся вода. Приходится делать так». Дейфендорф зажал карандаш во рту и показал, как это делается, опуская лицо к ладоням. И для Питера ничего в мире не существовало, кроме этого лица. «А если у неё ноги слишком толстые, и не вырвешься, понял?», сказал Дейфендорф. Он сказал, что с худыми, как Глория Дэвис или миссис Гаммел чувствуешь себя спокойней. Потом он спросил, почему у Питера на ширинке всегда жёлтое пятно, и его смех подхватили горы Кавказа, шлёпая друг друга полотенцами.
А потом к нему пришёл город, раскрашенный как индеец. Питер сказал городу: «Уж ты-то нас помнишь, мы ходили вдоль трамвайных путей, и я всегда торопился, чтобы не отстать». Город провёл рукой по щеке и выпачкал пальцы глиной и сказал: «Помню? Столько людей…» Мальчик начинает описывать своего отца, все его заслуги, но город его не может вспомнить. Когда кажется, что город его увидел, мужчину, из карманов которого торчат испорченные ручки, оказывается, что это всего лишь тень.
Прозвенел звонок. Джонни Дедмен раздаёт карты с порнографическими картинками. Когда Питер просит показать и другие, Дедмен говорит ему, что за это надо платить. Но Питер говорит, что у него нет денег, они даже в гостинице оставили чек. Но Дедмен знает, что у Питера спрятан доллар. Но Питер говорит, что у него скованы руки, он не может его достать. Пенни прижалась к Питеру, пытаясь достать доллар. Питер сказал ей, что им ещё понадобятся эти деньги, поесть перед баскетбольным матчем. Она спрашивает, зачем они переехали на ферму, ведь из-за этого столько неудобств. Питер говорит, что теперь им легче быть вместе. Пенни говорит, что Питер этим все равно не пользуется. Питер говорит, что один раз воспользовался.
«Хрен с тобой Питер, на, гляди» говорит ему Джонни и показывает остальные карты. Питер восхищён симметрией тел, водоворотом плоти. Тут он вспоминает об отце и спрашивает, как Джонни думает, что покажет рентген. Джонни говорит, что шансы равные. Пенни вспоминает, что забыла помолиться за него.
У Питера спрашивают, какой у него урок. Он говорит, что латынь, но он даже не открывал учебник. Пенни острит, что Эстер Апплтон ему все простит, так как любезничает на переменах с его отцом, а Питер ничего и не видит.
На уроке латыни Питера попросили перевести стих из Энеиды. Он переводит плохо. Появляется плачущая Ирис в разорванной блузке и голой грудью. Питер ее утешает, что у него тоже от рубашки остались одни нитки. Все смотрят на него и видят его струпья. Один мальчик просит кого-нибуль сделать ему укол, потому что он дотронулся до кожи Питера и боится заразиться. Он думает, что это сифилис.
Тут появляется отец и пишет на доске формулу. Он говорит о том, что человек может превратиться в кучу бесполезных химических веществ. Питер кричит ему: «Папа, куда ты? Почему ты не можешь простить нас и остаться?»
Они идут с отцом по улице, а он все кричит «Подожди меня! не уходи!». Он сказал отцу, что все ещё надеется. Отец спросил, правда ли он надеется. Сын отвечает: Да!
3
Опять присутствует мифологический план. Хирон идёт, опаздывая на урок, между тисами, лаврами, кедрами. Описываются растения и их свойства. («Листья дубровника, в оливковом масле истолчённые, заживляют переломы костей и гнойные раны»). На лужайке кентавра ждут ученики: Ясон, Ахилл, и другие мифологические персонажи. Ахилл высасывал мозг из кости лани, к подбородку его прилипли соты. В его фигуре была женская полнота. Среди учеников есть и дочь кентавра (Окироя). Урок начинается с моления Зевсу. Хирон неуверенно присоединяется к воспеванию детей. Взлетает орёл. Хирон пугается, но потом понимает, что, так как орёл взлетел справа от него и вверх, то это двойной знак милости богов. Дети преисполнены скромности и благородства. Солнце Аркадии греет все жарче. Учитель начинает урок: «Вначале чернокрылая Ночь, оплодотворённая ветром, отложила яйцо в чреве тьмы…» Дети умны, и сходу отвечают на вопросы учителя. Сцена — полная противоположность уроку, описанному в 1 части. Животные, птицы, растения — все находится в гармонии.