Общие основания для увольнения
Общие основания, по которым можно рассчитать педагогического работника, изложены в ст. 77 ТК РФ, в частности, таковыми могут быть:
-
соглашение сторон;
-
собственное желание учителя;
В первых двух ситуациях, проблем с прекращением трудовых отношений, как правило, не возникает, поскольку желание исходит непосредственно от работника или же сторонам, так или иначе, удается прийти к компромиссу.
Например, для того чтобы уйти по собственному желанию педагогу достаточно подать заявление администрации учреждения и отработать положенные 2 недели.
К слову, в начале учебного года на фоне пандемии коронавируса, многие педагоги начали массово увольняться как из школ Москвы, а также из учебных заведений российских регионов, в результате чего возникла острая нехватка учителей.
Увольнение, которое происходит с подачи работодателя более сложная процедура. Если у руководства отсутствуют основания, предусмотренные ст. 81 ТК РФ, то увольнение учителя будет незаконным, в связи с чем он сможет обратиться в суд и восстановить нарушенные права.
Так, согласно ст. 81 ТК РФ, образовательное учреждение может расстаться с педагогом по причинам, перечисленным ниже.
Несоответствие занимаемой должности. Для того чтобы рассчитать учителя по данному основанию, у руководства должно иметься заключение аттестационной комиссии. Согласно ст. 49 закона № 273-ФЗ от 29. 12. 2012 г., раз в пятилетие проводится аттестация педагогов с целью подтверждения их соответствия занимаемым в образовательном учреждении должностям, а также для оценки их профдеятельности. Помимо заключения у работодателя должна отсутствовать возможность перевода сотрудника на подходящую его квалификации, навыкам и опыту, позицию.
Вам также будет интересно:
— Как рассчитать среднедневной заработок при увольнении?— Могут ли уволить или сократить многодетную мать с работы?
Неоднократное игнорирование учителем своих трудовых обязанностей в отсутствие уважительных на это причин. Следует учесть, что такое увольнение допускается, если в наличии имеется непогашенное дисциплинарное взыскание.
Совершение педагогом проступка, нарушающего принципы морали, что делает недопустимым продолжение профессиональной деятельности
Особое внимание заслуживает такое основание увольнения, как грубое нарушение трудовых обязанностей
Для наступления последствий в виде увольнения «по статье», проступок достаточно совершить однократно. Грубое нарушение может выражаться в:
появлении на работе в состоянии опьянения
Для подтверждения данного факта можно потребовать от работника пройти медицинское свидетельствование. Если получено положительное заключение врача, то ссылку на него необходимо сделать в приказе на увольнение.
Поскольку медосвидетельствование в России это исключительно добровольная процедура, то никто не может обязать педагога пройти тест. Кроме того, факт опьянения можно зафиксировать в акте при участии как минимум 2-х свидетелей.
систематических прогулах
К слову, под прогулом, согласно пп. «а» п. 6 ст. 81 ТК РФ, понимается отсутствие специалиста в организации свыше 4-х часов подряд.
совершении в образовательном учреждении хищения имущества, в том числе его уничтожения или же повреждения, если это совершено с умыслом
Рассчитать по данной причине педагога можно, основываясь на соответствующем приговоре суда, который вступил в силу.
Если же было совершено мелкое хищение, то, понадобится постановление компетентного органа или судьи, которые в силу своих полномочий, могут рассматривать дела об административных правонарушениях.
Какие преимущества и ограничения давал статус учителя
Многие учителя — преподаватели гимназий и казённых училищ — состояли на государственной службе. Это давало учительству определённые преимущества: стабильность статуса, чин, личное, а иногда и потомственное дворянство, некоторое продвижение по службе, пенсию. Также учителям государственных образовательных учреждений могло предоставляться жильё с компенсацией затрат на его отопление и освещение.
Воспитатель дворянского института, статский советник, преподаватель Мариинской женской гимназии в Нижнем Новгороде. Фото: Максим Дмитриев / Мультимедиа-арт-музей, Москва / Московский дом фотографии
Согласно Табели о рангах чин XIV класса давал личное дворянство. Этот чин, к примеру, при поступлении на службу получал учитель приходского училища. Фактически таким образом человек мог подняться из низшего в высшее сословие, но, конечно, лишь при условии, что он не крепостной. Личное дворянство распространялось только на самого человека и его супругу и не передавалось по наследству. Также личные дворяне не имели права голоса на дворянских собраниях. Потомственное дворянство было лишено всех этих ограничений и давалось чиновникам VIII класса. Получить его учителю можно было, по сути, только работая в гимназии.
Однако положение «государевых людей» также ставило учителей в жёсткие рамки. Само государство видело в учителях проводников государственной идеологии. Поэтому учитель гимназии, например, согласно официальным требованиям, должен был быть религиозен, лоялен и верен престолу, в чём приносил соответствующую присягу. От многих учителей при поступлении на работу требовали письменное обязательство не участвовать в политической деятельности.
Учителя гимназий и училищ с 1864 года обязаны были носить форменную одежду. Мундир отчётливо указывал на то, что учитель — чиновник.
А вот форма одежды преподавательниц изначально никак не регламентировалась. Лишь в 1900 году учительницам гимназий и прогимназий было предписано являться на работу в платьях синего цвета. Такая разница в отношении к учителям-мужчинам и женщинам не удивительна: женщинам и государственная служба была недоступна.
Учителя гимназий и прогимназий получали определённые служебные привилегии и право на пенсию, за исключением преподавателей подготовительных классов, музыки, живописи, танцев, рукоделия. Также наставники гимназистов имели право на бесплатное обучение своих детей в тех учебных заведениях, где сами работали. Для этого родитель должен был прослужить в гимназии определённый срок.
Кроме того, учителей гимназий могли награждать официальными государственными наградами. Так, после трёх лет работы педагог мог быть представлен к ордену Св. Станислава, а после 12 лет — к ордену Св. Анны, после 35 — Св. Владимира. Правда, на последний имел право лишь директор гимназии, так как орден Св. Владимира присуждался чину не ниже V класса Табели о рангах. Женщин-учителей это — увы! — не касалось. Их награждали различными медалями.
Правда, орден не только не предполагал какого-то дополнительного денежного вознаграждения для своего обладателя, но и требовал от него уплаты определённого взноса. Зато в старости орденоносец получал право на ежегодную пенсию: от 50 до 600 рублей.
Остальные работники образования тоже имели право на пенсию. Правда, учителя «попроще» (не преподаватели гимназий) получили его лишь в начале XX века. Размер и форма получения пенсии зависели от стажа учителя:
- прослужившие от 10 до 20 лет получали единовременное пособие в виде одного годового жалованья;
- от 20 до 25 лет — ежегодные выплаты размером в половину годового жалованья;
- 25 лет и более — ежегодную пенсию в размере полного оклада.
Древнерусская литература и современность
Кратко Подробный пересказ
Автор вспоминает блокадный Ленинград. Во время блокады он в соавторстве с археологом М. А. Тихановой написал брошюру «Оборона древнерусских городов», чтобы напомнить людям историю осад городов Древней Руси. Автор заметил, что война вводит в обиход забытые древнерусские слова и понятия — рвы, валы, надолбы, народное ополчение.
В Ленинграде, как и в осаждённых городах Древней Руси, использовался женский труд. Женщины строили укрепления, выхаживали раненых и оплакивали погибших. И в древнерусской, и в современной литературе много женских стихов-плачей.
Автор обращается к теме истории культуры, которая не только фиксирует изменения, но и открывает новое в старом, накапливает культурные ценности. Изучение и оценка культуры прошлого позволяет людям опереться на культурное наследие.
Мировая культура расширялась неравномерно, она встречала непонимание и враждебность и потеряла множество ценнейших памятников. До XX века литература Древней Руси не признавалась в мировом масштабе. Не оценена она и до сих пор, поскольку в ней нет ни Данте, ни Шекспира. Древнерусская литература плотно связана с историей, фольклором, обрядовой поэзией, но от этого она не становится менее ценной.
Автор описывает историю русской литературы начиная с X века, когда из Болгарии на Русь пришла письменность. Затем он обращается к труду библиографа, которым стал, утратив личную библиотеку.
Автор вспоминает цикл стихотворений Александра Блока «На поле Куликовом», после чего углубляется в историю великого сражения, освободившего русичей от монголо-татарского ига. Это освобождение повлекло за собой подъём древнерусской культуры. Автор отмечает и роль Киевской Руси в развитии русской культуры и единства. Он считает, что мы должны быть благодарными сыновьями великой матери — Древней Руси.
Советы учителю
В школах встречаются не только неадекватные ученики, но и неадекватные родители, которые постоянно пишут жалобы на педагога в вышестоящие инстанции. Чтобы не стать жертвой незаконного увольнения, учитель должен:
- корректно вести себя как с учениками, так и с их родителями;
- не допускать обсуждения личности ученика среди других детей или их родителей;
- при возникновении проблем у ребенка провести беседу с его родителями;
- если в классе разгорается конфликт ученика и учителя, то поведение учителя не должно выходить за рамки. То есть он не должен допустить применения к нему оснований по применению насильственных действий.
Если дело дойдет до судебного разбирательства, учитель, также как и родитель, должны представить суду доказательства совершения или несовершения педагогом виновных действий. Это могут быть показания других учителей, показания учеников и их родителей, сотрудников школы. Можно также представить суду записи с диктофона или камеры телефона. Особенную роль для учителя играет характеристика учителя с места работы, награды.
Об авторе: Елена Михайлова, юрист.
Книга 2. В глубине Полесья[ред.]
Часть 1. В родных краяхред.
На лето Андрей приезжает домой, в небольшом селе Микутичи у Нёмана. Там он встречает семинарского друга и земляка Алеся Садовича, тоже недовольного первым годом работы. Как и Лобанович, Садович хочет найти что-то новое, осмысленное в своей жизни.
Семья Лобановича арендует небольшой хутор. Отец Андрея давно умер, и хозяйством заправляет дядя Мартин, пытаясь прокормить мать Андрея, двух младших братьев и сестрёнку. Земля на хуторе неурожайная, арендная плата постоянно увеличивается, и семья Лобановычей живёт бедно.
Лобанович пытается влиться в семью, но мать и дядя считают его «учёным» и оберегают. Андрей пытается подсказать дяде Мартину, как повысить урожайность земли, но тот предпочитает вести дела по старинке. Именно в Микутичах Лобанович замечает разобщённость крестьян, их нежелание учиться чему-то новому.
С Садовичем Андрей встречается часто, и однажды застаёт у него ещё одного друга, Янку Тукалу. Сдружившись за лето, приятели решают чаще переписываться. В конце лета Андрея назначают в село Выгоны, что под Пинском.
Часть 2. На новом местеред.
Первым в Выгонах Андрей встречает дьяка Амоса Адамовича Ботяновского, который вызывает в нём антипатию. Лобанович доволен и аккуратным зданием школы, и своей квартирой, просторной и отремонтированной. Андрей навещает отца Николая, довольно приятного человека.
На сей раз Андрей одними уроками не ограничивается. Он знакомится с Аксёном Калем, крестьянином из Высокого. Этот умный человек лет тридцати не умеет читать и писать, но из-за тяги к справедливости местное начальство считает его человеком опасным. Андрей берётся научить его грамоте.
Мировоззрение Андрея меняется, когда он находит на крыльце школы брошюру, раскрывающую «роль политических организаций, на чьих знаменах была написана безжалостная, беспощадная борьба с царизмом». Андрей обсуждает брошюру с Калем.
Дьячок Ботяновский считает Андрея демократом и смутьяном и подглядывает за ним. Вскоре Лобанович знакомится с учительницей Ольга Викторовной Андросовой из соседнего села. В ней Андрей находит единомышленницу. Ботяновский разносит новость по селу, надеясь подорвать репутацию учителя, но выгоновчане видят в этой встрече лишь любовную интрижку.
Теперь все политические события Андрей воспринимает в ином свете. Вместо того, чтобы внушать детям идеи, укрепляющие нынешний политический строй, Лобанович ограничивается чистыми знаниями. Только с Калем Лобанович говорит о политике и разрушает его веру в царя-защитника. Вскоре у Андрея начинает собираться группа крестьян, которым он читает прокламации и листовки.
В Высоком появляется новый писарь Матей Дулеба, ранее работавший учителем. Вскоре он сообщает Андрею, что о его вечерних беседах с крестьянами уже ходят слухи. Матей симпатизирует учителю и просит бросить «эту тёмную работу», зная, что она может завести в тюрьму. Но Андрей остановиться уже не может.
В январе 1904 года начинается война с Японией, которая завершается унизительным для Российской империи Портсмутским мирным договором
Лобанович, живущий в Выгонах уже два года, чувствует в народе ожидание чего-то большого и важного. Он разочарован поражением России в войне, Ольга же этому рада
Она считает, что ненужная война нанесла сильный удар по самодержавию. Андросова, уже состоящая в подпольной организации, отводит Андрея на собрание подпольной ячейки эсеров и народовольцев.
Вскоре по России проходит «грозный вал крестьянских восстаний». Аксён собирает крестьянский сход и призывает и сжечь имение местного помещика, но Андрей убеждает бунтовщиков написать помещику петицию с угрозами и требованием вернуть их законные земли. Получив петицию, пан отправляется в Пинск и поднимает на ноги начальство.
Через несколько дней в стране начинается «гигантская всеобщая забастовка», поскольку «уступки, сделанные царём, не удовлетворили восставший народ». Лобанович надеется на победу революции, но забастовка жестоко подавляется. Андрей замечает, что, кроме дьяка, за ним следят полицейские и люди помещика. Аксёна пытаются арестовать, но тот скрывается. Андрея же арестовывают и под конвоем отвозят в Пинск.
«Самое страшное — кричать на детей от бессилия»
Анастасия, 26 лет, Западная Сибирь:
— В гимназию я устроилась через два месяца после того, как получила диплом. Было сложно вести русский, литературу, родной язык, родную литературу, внеклассные занятия у трех пятых классов. И для каждого иногда приходилось делать разные конспекты.
Я утонула в круговороте тетрадей и журналов: по три электронных, бумажных и внеклассных. Приходила домой с сорванным голосом и гудящими ногами, потому что некогда было присесть и уж тем более поесть.
Мой характер слишком мягкий, меня не слушались. Иногда я кричала на детей, а потом плакала, потому что мне было противно от себя. По вечерам я проверяла тетради. Молодой человек звал гулять — я проверяю тетради; ко мне приезжали сестры — готовлю конспекты или проверяю тетради; звали друзья куда-то — не могу, потому что я либо без сил, либо проверяю тетради.
Думала, что с непривычки тяжело и просто надо перетерпеть год. В конце первой четверти, понимая, что мое здоровье сдает, моя личная жизнь отходит на второй план, а я ненавижу себя, работу и собственную жизнь, пошла к директору с просьбой подписать заявление. Она уговорила остаться.
Знаете, самое страшное — это кричать на детей от бессилия и отчаяния; это бороться с их родителями, которые писали или пытались до меня дозвониться через классных руководителей, потому что я поставила двойку (ведь кто-то не выучил стихотворение); это сидеть над 36-й или 59-й тетрадью (ведь выпали диктанты у двух классов в один день) и плакать, потому что болят глаза и спина, а отложить проверку уже нет времени.
Однажды мой молодой человек сказал: «Я с тобой разговариваю, а ты мне не отвечаешь. У тебя глаза пустые. Я по-настоящему испугался». В этот же день я накричала на мальчишку, который был не виноват, что у меня сдавали нервы после предыдущего класса. Он спросил: «Вам кто-то настроение испортил, да?» Дети все чувствуют. Мне стало стыдно. Я понимала, что не имею права так общаться с учениками.
А вы знаете, как отчаянно дерутся пятиклассники? Они бьют друг друга кулаками, превращаются в один сплошной ком, который очень сложно разнять. Как взрослые, правда-правда! Последней каплей стала драка стульями. Мальчишки что-то не поделили: первый раз стул прилетел в дверцу шкафа, отколов кусочек; во второй раз стул уже едва не достиг «жертвы». В третий раз он летел уже в меня, потому что мне пришлось закрывать собой ребенка. К счастью, подошла классная руководительница и помогла мне. Вечером того же дня меня увезли на скорой из-за ужасных болей в животе.
Дети — самое страшное, но и самое прекрасное, что есть в школе. Однажды ученик принес мне бургер: «Я видел, что вы тут сидите до самого позднего вечера и ничего не едите. Возьмите, пожалуйста!» А как дети умеют обниматься! Как горят их глаза, когда они действительно рады тебя видеть! Когда уходила, я правда не ожидала, что многие из них будут плакать, обнимать, уговаривать, жалеть. Даже мальчишки плакали: дарили на память свои тетради с признаниями в любви, а один даже сунул мне термос — хотел сделать подарок, подарил первое, что подвернулось под руку. Это тяжело. Мне было жаль прощаться, но даже это меня не остановило.
Я получала 23 тысячи рублей, в октябре благодаря Дню учителя — 27. Сейчас работаю в сфере издательства и получаю примерно столько же, но не отвечаю за здоровье детей, никого не заставляю учиться, а после рабочего дня у меня есть немного времени на личную жизнь.
Это был полезный опыт. Да, работа подорвала мое здоровье — и физическое, и психологическое, но я не жалею, что пришла в школу, и тем более не жалею, что ушла. Не скучаю. Не вернусь туда даже под дулом пистолета. Но детей, которых когда-то учила, буду помнить. Иногда для души до сих пор подрабатываю репетитором.
Чтобы работать в школе, надо либо очень любить детей, либо иметь стальные нервы, либо идти по жизни легко, на пофигизме (именно на пофигизме!). Это тяжелый труд, и я искренне уважаю своих коллег, молодых педагогов, которые эти трудности преодолевают и получают от работы кайф.
Акт 5
Канун Дня всех святых, холодная ночь. Зяблики ещё не ушли от разорённого гнезда — их не пускал Симон. Данилка хотел уйти, но Марыля слушалась старшего сына, который искал и никак не мог найти место великого схода.
К костру подошёл Старец и спросил, что случилось с Зябликами. Марыля рассказала ему, как паныч лишил их всего. Старец начал рассказывать, как легко ему живётся. Странствует он налегке, никому ничего не должен, многие его любят, «за души живые и мёртвые помолиться просят», а плохих людей, «у которых собак много и челяди всякой», Старец обходит стороной
Старец предложил Марыле странствовать вместе с ним, сказал, что Симон ей не помощник — он вернётся в семью только когда на сходе побывает.
Нищий считал, что Симон поступает правильно — молодые должны чего-то добиваться и менять «старый порядок несправедливой жизни».
Вошла Зоська в грязной одежде, с распущенными волосами. Как и предсказывал Данилка, паныч уехал, и у брошенной девушки помутился рассудок.
Где-то у панского дома начался пожар. Старец засобирался в путь. Данилка попросился с ним, и Марыля тоже решилась покинуть развалины хаты.
Повесив на шеи котомки, семья Зябликов ушла под печальную песню Данилковой скрипочки.
Зоська осталась у костра одна. Вскоре к ней подошёл Симон с тлеющей головнёй в руке. Он спешно увёл сестру на великий сход, бороться за родную землю.
«У вас не будет проблем, пока вы сидите тихо»
Артем, 26 лет, Екатеринбург:
— Больше всего в школе мне нравилась литература, у нас ее вела славная, наичудеснейшая женщина. Именно из-за нее в итоге я выбрал филфак (хотя не буду отрицать, поначалу она меня отговаривала туда поступать).
Итак, отучившись четыре года, я встречаю любимую учительницу на улице. Она вскользь упоминает, что в нашей школе есть вакантное место, которое с радостью мне отдадут. Привлекла меня в ее предложении не столько зарплата, сколько знакомая атмосфера — все же я там учился и знал практически всех. Она убедила меня, что условия великолепные: умные, талантливые дети, доброжелательная администрация, поддержка коллег, адекватные родители, оборудованные классы. Я согласился.
Я был окрылен и думал, что горы сверну и моря переплыву, однако все мои планы начали рушиться как карточный домик. Мне дали пятые-шестые классы. На мои уроки ходила завуч, которая придиралась к каждой буковке конспекта, каждому моему слову, к каждому действию, к каждой презентации. Естественно, она требовала делать отчеты по контрольным работам, работать с теми, у кого выходила тройка. Даже когда ребенок явно не тянул на четыре, она заставляла ставить эту оценку, поскольку тройка «портит рейтинг школы».
В отношениях с директором и администрацией все сводилось к одной формуле: «У вас не будет проблем, пока вы делаете все, что вам скажут, и сидите тихо». Почти каждый месяц мы должны были проходить бесполезные семинары, посещать никому не нужные вебинары, присутствовать на выездных мероприятиях, участвовать в профессиональных конкурсах (причем как минимум в двух за год), проверять олимпиады, проводить открытые уроки, сидеть в качестве эксперта на итоговом собеседовании в свободный от уроков день и отмечаться на сверхважных летучках каждую неделю, которые длились от часа до двух (педсоветы — отдельно).
Завуч мог позвонить на мой личный номер и на повышенном тоне заявить: «Вы почему трубку не берете? Вы обязаны брать, когда вам завуч звонит». Я не говорю о том, какое море отчетов приходилось составлять, а ведь порой эти отчеты даже не проверяли.
Никакой поддержки со стороны коллег я не увидел. Были и понимающие учителя средних лет, которые старались мне помочь советом или делом, но их можно пересчитать по пальцам. Подавляющее большинство было либо безразлично-равнодушно, либо злобно-агрессивно.
Моя любимая учительница посетила мой урок всего один раз, и то дистанционный. После пробного собеседования в 9-м классе она прибежала ко мне в кабинет и чуть ли не с криком заявила, что я бездарен, что я неумеха, не понимающий, как надо проверять работы, и что спорить с ней по поводу ответа девочки, которую я оценивал, я права не имею, ведь «она — магистр, а я — всего лишь бакалавр».
Дети все видели и слышали, после этого разговора мой авторитет как учителя пострадал неимоверно, потому что они посчитали: мной можно вертеть как угодно. В тот день я хотел написать заявление об уходе, но меня отговорил директор.
И самое главное — отношения с родителями и детьми. За время работы на меня вылили тонны грязи, мне угрожали, пугали прокуратурой, принуждали извиняться. Говорю начистоту, я за всю жизнь не оскорбил ни одного ученика или родителя, не высказался некорректно о внешности, умственных способностях, родственниках, никого не тронул и пальцем. При всем при этом администрация лепила из меня чуть ли не морального насильника. Администрации всегда проще свалить вину на педагога и заставить его признать свою неправоту, чем перевоспитать ребенка или родителя.
Сейчас я работаю репетитором и вспоминаю школу как страшный сон. Ничуть не жалею, что ушел.
Молодые педагоги: кто они?
В российских школах наблюдается острый дефицит молодых педагогов, показало исследование. Директора школ считают оптимальным, чтобы у них работало от 10 до 25% молодых преподавателей (а то и больше). В реальности их доля в московских и региональных школах не превышает 5%.
Согласно исследованию, подавляющее большинство молодых учителей – женщины: в Москве их доля составляет 82,5%. По словам автора исследования, заведующей Лабораторией оценки профессиональных компетенций НИИ урбанистики и глобального образования Анастасии Белолуцкой, такой гендерный разрыв – явный показатель непрестижности профессии: специальности, где преобладают женщины, традиционно ниже оплачиваются, имеют более низкий статус и мало карьерных возможностей.
Профессия «учитель» действительно имеет невысокий рейтинг в HR-сфере, судя по заявлениям кадровых специалистов о ней.
К сожалению, сегодня профессия педагога не считается престижной. Согласитесь, сейчас этой профессией невозможно похвастаться, невозможно с гордостью сказать «Я преподаватель в школе». Такое положение дел отвратительно и неприятно, но это факт
Ольга Новгородова,
специалист по работе с персоналом.
По словам карьерного консультанта Надежды Батановой, профессия учителя загнана в ужасное положение: Даже если ты чувствуешь призвание, то, по мнению окружающих, обрекаешь себя на жалкое существование. Никакого пиара профессии, никакой поддержки ее репутации нет. Хотя платформ для этого множество! Если открыть соцсети, можно найти классных школьных преподавателей, которые создали свои каналы и сами себе устроили этот пиар. Они в коротких видеолекциях доступно объясняют сложные темы по своим предметам, и это выглядит действительно круто! Но такие инициативы не только не получают огласку, но зачастую блокируются и ненавидятся всей школой». Батанова считает, что именно эти инициативы в том числе создают правильную репутацию профессии.
Если бы это поддерживалось на государственном уровне, если бы эти компетенции развивались и приветствовались, это был бы отличный пиар профессии
Надежда Батанова,
карьерный консультант
Стоит обратить внимание на образ учителя, который формируется обществом, родителями школьников, окружением, полагает старший консультант Лаборатории карьеры Алёны Владимирской Юлия Полуносик. «Часто сами родители убеждены, что учитель много не зарабатывает, профессия бесперспективная и очень ресурсозатратная
В такой среде немного шансов даже сохранить имеющийся интерес к профессии, не то что приобрести его», – говорит она.
Согласно исследованию, среди молодых учителей больше всего тех, кто только выпустился из вуза: пик приходится на 22-23 года. А дальше – провал: количество молодых преподавателей более старших возрастов буквально стремится к нулю. Молодежь уходит после одного-двух лет работы в школе.
В Москве стаж подавляющего большинства молодых специалистов (84%) – менее одного года. Всего 9,6% учителей имеют стаж 1-3 года, и лишь 6,4% – стаж более трех лет. Получается, что молодые педагоги в системе не задерживаются.
О том же говорят другие недавние исследования: начиная с 2016 года доля учителей в возрасте 25-29 лет стабильно сокращалась, хотя доля учителей моложе 25 лет даже возрастала. Получается, основная проблема для школ – не столько привлечь молодые кадры, сколько удержать. И первую очередь стоит разобраться, что заставляет специалистов, выбрав карьеру учителя, бросить ее через 1-2-3 года.
Человек, который построил школу
Именно этот вопрос учителя начали задавать в управлении образования — за что? Второй вопрос, который волновал всех — почему на должность директора не назначили человека, уважаемого во всем коллективе? А такие люди, заслуженные учителя, в школе есть.
Ишненская средняя школа
— Наталья Клюева пришла в нашу школу всего лишь 7–8 месяцев назад, она по образованию — учитель начальных классов, а ее назначили исполняющим обязанности директора школы. Пока все ее достижения — ремонт в школе, — продолжает Елена Мялкина.
Людмила Федотова отработала в Ишненской школе 38 лет. На вопрос перечислить все ее заслуги Мялкина теряется, потом снова начинает эмоционально и горячо говорить:
— Она построила эту школу, это самая главная ее заслуга. Она работала здесь завучем, она работает здесь директором, бессменным единственным директором в этой школе. Понимаете? Я даже не знаю, сколько можно еще всего перечислять. Сколько мы выпустили учеников, которые получили золотые медали? Наверное, это заслуга директора. Дети, которые получают 98 баллов на ЕГЭ, — наверное, это заслуга директора в том числе.
У Федотовой есть звание «Отличник просвещения», много грамот, она получает их каждый год, наверное, это всё ее заслуги, — перечисляет Елена Мялкина. — Но понимаете, самая первая заслуга — то, какой коллектив она создала, такой, что почти все мы пошли за ней. Она нас всех сплотила, потому что это Человек с большой буквы. У меня сейчас складывается впечатление, что времена доброты, человечности уходят. Приходят наглость, бесцеремонность, разговоры с высоты.
18 августа учителя задали главе района вопрос: «Объясните, почему, за что? Какие привилегии есть у человека, который встал на это место? И что плохого сделал человек, которого уволили позавчера?»
— Что вам ответили?
— Ничего нам не ответили, обозвали клоунами, так и сказали: «Не устраивайте здесь клоунаду». Глава района, который обещал встретиться с коллективом, этому коллективу сказал: «Нет, я никому ничего не обещал. У меня не запланирована на сегодня наша встреча».
Акт 4
Прошло три недели. Наступила поздняя холодная осень. Семья Зябликов по-прежнему жила у своего разорённого гнезда. Симон проиграл суд — паныч подкупил свидетелей, и земля досталась ему.
Марыля упрекала сына, что тот не согласился работать на паныча — сейчас был бы у младших детей тёплый дом и еда. Упрямый Симон заявил, что не сдвинется с места, даже если превратится в глыбу льда. Построит будку и доживёт до весны, а там что-нибудь да изменится.
Вошёл Неизвестный, позвал Симона на «великий сход», где люди будут изгонять змея-упыря, пьющего народную кровь.
Симон отказался идти на сход, не желая покидать свою землю. Неизвестный ушёл. Симон бросился за ним, чтобы узнать, где будет проходить сход, но Марыля его не пустила. Тогда Симон решил спросить у Зоськи, ведь она тоже говорила с Неизвестным, но сестра куда-то ушла.
Симон начал выпытывать у Данилки, где Зоська, угрожая порубить его новую скрипку топором. В этот момент слуги паныча привели связанную Зоську, которая хотела повеситься у панского дома.
Частка першая. Верхань
Начальства не ведала, як паставіцца да Лабановіча і яго петыцыі. Можа, сапраўды
ён адвёў разгром панскага маёнтка. Настаўніка выпусцілі, прачытаўшы адпаведную
натацыю, і накіравалі ў іншую школу, «на процілеглы бок краіны».
У Верхані Лабановіч заспеў свайго калегу. Кватэра, школа былі запушчанымі
і бруднымі. Заняткі доўгі час не праводзіліся, вучні адсталі ад праграмы. Усё гэта настаўнік,
якога Лабановіч ведаў па семінарыі, растлумачыў рэвалюцыяй.
Лабановічу балела душа за вучняў старэйшай групы, якіх маглі не дапусціць
да экзаменаў. Ён паабяцаў сабе, што зробіць усё магчымае, каб дзеці скончылі школу.
Новымі знаёмымі ў Верхані сталі пісар Васількевіч, п’яніца і раўнівец,
айцец Уладзімір, другі школьны настаўнік Іван Анцыпік. Аднадумцаў у асяроддзі верханскай
інтэлігенцыі Лабановіч не знайшоў.
У краіне адбываюцца выбары ў Думу, працягваюцца народныя хваляванні,
хоць рэакцыя становіцца ўсё больш жорсткай.
Вучні Лабановіча паспяхова здаюць экзамены. Настаўнік застаецца на нейкі час
у Верхані, бо ўзяўся падрыхтаваць да паступлення ў гарадскую школу Лідачку Мураўскую,
прыгожую і здольную дзяўчынку, якой ён крышку сімпатызаваў.
Лабановіч атрымаў ад Турсевіча ліст. Той паведамляў,што надумаў паступаць
у настаўніцкі інстытут і хоча сустрэцца са сваім сябрам. Па запрашэнню Лабановіча Турсевіч
прыехаў у Верхань. Нейкі час спрэчкі іх «не выходзілі за межы дружбы», але чым
далей, тым больш разыходжанняў адкрывалася ў іх поглядах на жыццё, на палітычную сітуацыю
ў краіне. Палітычным ідэалам Турсевіча была кадэцкая партыя. Дружбакі адчулі,
«што сяброўства іх дало вялікую расколіну, што іхнія дарогі скіраваны ў розныя бакі…»
Лабановіч едзе на радзіму, каб прыняць удзел у нелегальным настаўніцкім
з’ездзе. З’езд прыняў пастанову аб арганізацыі саюза настаўнікаў. Мэта саюза — «весці барацьбу
з самадзяржаўным ладам шляхам прапаганды ідэй рэвалюцыі сярод насельніцтва…»
У тую ж ноч у школу да Садовіча, дзе праходзіў з’езд, з’явілася паліцыя і забрала пратакол.
Настаўнікаў адпусцілі, збаяўшыся гурту сялян, што сабраўся ля школы.
Лабановіч вярнуўся ў Верхань. Турсевіч, даведаўшыся аб правале з’езда,
вырашыў за лепшае для сябе вярнуцца дамоў.
Лабановіч спачатку атрымаў пакет з міністэрства, дзе выказвалася падзяка
за ўзорную падрыхтоўку вучняў да экзаменаў, а праз некалькі дзён — паведамленне
аб звальненні з настаўніцкай пасады.
Настаўнік развітваецца з Лідачкай Мураўскай і яе маці, з сям’ёй айца Уладзіміра
і пакідае Верхань.
Хватало ли учительской зарплаты на жизнь
В 2016 году Счётная палата Российской Федерации в своих соцсетях опубликовала, сколько получали разные категории населения в 1913 году в переводе на современные деньги. Проще говоря, какой была покупательская способность тех зарплат, если сопоставить её с покупательской способностью 2016 года.
Так, средняя зарплата учителя гимназии, согласно ведомству, в 1913 году составляла 85 рублей в месяц (1020 рублей в год), что в перерасчёте на цены 2016 года аналогично зарплате в 128 669 рублей.
Это было больше, чем жалованье среднего чиновника (62 рубля в месяц) и слесаря (56,8 рубля), и намного больше, чем зарплата, например, красильщика (27,9 рубля) или дворника (18 рублей).
Однако если сравнить эти цифры с зарплатой земских учителей, а таких, как мы помним, было больше, чем преподавателей гимназий, — 30 рублей в месяц, то положение педагога кажется очень незавидным. Получается, что чиновник среднего звена получал жалованье в два раза выше, слесарь — тоже существенно выше, а оклад красильщика лишь немногим уступал учительскому. Если попытаться перенести месячную зарплату земского преподавателя на покупательскую способность по методике Счётной палаты, то по современным меркам выйдет сумма в 45,5 тысячи рублей.
Надо учесть, что в среднем только на продукты питания семья в 1913 году могла тратить до 25 рублей в месяц (около 30–38 тысяч рублей в современном эквиваленте). Это существенная часть жалованья земского учителя. На аренду небольшой квартиры в Москве требовалось минимум 15–20 рублей (22–30 тысяч) в месяц. Также нужно было платить за отопление (3–5 рублей — 4,5–7,5 тысячи) и за освещение (около одного рубля — 1,5 тысячи по современному курсу).