ШколеNET
Трое друзей: Джордж, Гаррис и Джей (сокращённое от Джером) задумывают предпринять увеселительную лодочную прогулку вверх по Темзе. Они намереваются превосходно развлечься, отдохнуть от Лондона с его нездоровым климатом и слиться с природой. Сборы их длятся гораздо дольше, чем они изначально предполагали, потому что каждый раз, когда с огромными усилиями со стороны молодых людей саквояж оказывается закрыт, выясняется, что какая-нибудь необходимая для предстоящего утра деталь, типа зубной щётки или бритвенного прибора, оказывается безнадёжно погребённой в недрах саквояжа, который приходится вновь открывать и перерывать все его содержимое. Наконец в ближайшую субботу (проспав на три часа) под перешёптывания всех квартальных лавочников трое друзей и собака Джея, фокстерьер Монморанси, выходят из дома и сначала в кэбе, а потом на пригородном поезде добираются до реки. На нить повествования о путешествии по реке автор нанизывает, как бусы, бытовые эпизоды, анекдоты, забавные приключения. Так, например, проплывая мимо Хэмптон-Кортского лабиринта, Гаррис вспоминает, как зашёл туда однажды, чтобы показать его своему приезжему родственнику. Судя по плану, лабиринт казался очень простым, однако Гаррис, собрав по всей его длине человек двадцать заблудившихся и уверяя, что найти выход элементарно, водил их за собой по нему с утра до обеда, пока опытный сторож, пришедший во второй половине дня, не вывел их на свет божий. Моулзейский шлюз и разноцветный ковёр пёстрых нарядов прибегающих к его услугам путешественников напоминают Джею о двух расфуфыренных барышнях, с которыми ему довелось однажды плыть в одной лодке, и о том, как они трепетали от каждой капельки, попадавшей на их бесценные платья и кружевные зонтики. Когда друзья проплывают мимо Хэмптонской церкви и кладбища, на которое Гаррису непременно хочется взглянуть, Джей, не любитель подобного рода увеселений, размышляет о том, насколько навязчивы иногда бывают кладбищенские сторожа, и вспоминает случай, когда ему пришлось улепётывать от одного из таких хранителей со всех ног, а тот непременно хотел заставить его взглянуть на припасённую специально для любознательных туристов пару черепов. Гаррис, недовольный тем, что ему даже по столь значительному поводу не позволяют сойти на берег, лезет в корзину за лимонадом. Одновременно с этим он продолжает управлять лодкой, которая не терпит подобной халатности и врезается в берег. Гаррис же ныряет в корзину, втыкается в её дно головой и, растопырив в воздухе ноги, остаётся в таком положении до тех пор, пока Джей не приходит ему на выручку. Причалив у Хэмптон-парка, чтобы перекусить, путешественники вылезают из лодки, и после завтрака Гаррис начинает петь комические куплеты так, как умеет это делать только он. Когда приходится тянуть лодку на бечеве, Джей, не скрывая своего возмущения, высказывает все, что он думает о своенравии и коварстве бечевы, которая, будучи только что растянута, вновь немыслимым образом запутывается и ссорит всех, кто, пытаясь привести её в более-менее упорядоченное состояние, к ней прикасается. Однако, когда имеешь дело с бечевой, а особенно с барышнями, тянущими лодку на бечеве, соскучиться невозможно. Они умудряются обмотаться ею так, что чуть ли не душат себя, распутавшись же, бросаются на траву и начинают хохотать. Затем они встают, какое-то время тянут лодку слишком быстро и вслед за тем, остановившись, сажают её на мель. Правда, молодые люди, натягивающие для ночёвки на лодку парусину, тоже не уступают им в оригинальности исполнения. Так, Джордж и Гаррис закутываются в парусину и с почерневшими от удушья лицами ждут, пока Джей высвободит их из плена. После ужина характер и настроение путешественников кардинальным образом меняются. Если, как они уже заметили, речной климат влияет на общее усиление раздражительности, то полные желудки, наоборот, превращают людей в благодушных флегматиков. Друзья ночуют в лодке, но, как это ни странно, даже самых ленивых из них не особенно располагают к продолжительному сну бугры и гвозди, торчащие из её дна. Они встают с восходом солнца и продолжают свой путь. Наутро дует резкий ледяной ветер, и от вечернего намерения друзей искупаться перед завтраком не остаётся ни следа. Однако Джею все же приходится нырнуть за упавшей в воду рубашкой. Весь продрогнув, он возвращается в лодку под весёлый смех Джорджа. Когда же выясняется, что намокла рубашка Джорджа, её владелец молниеносно переходит от необузданного веселья к мрачному негодованию и проклятиям. более месяца назад
Как «Трое в лодке, не считая собаки» принесли славу своему автору
Отцу Джерома не везло в делах, и семья едва сводила концы с концами. В четырнадцать лет мальчик осиротел. Чтобы заработать хоть немного денег, он начал собирать уголь по обочинам железнодорожных путей.
Потом Джерома приняли в театральную труппу, которой каждый раз приходилось искать деньги на очередное представление. Выступая на сцене, молодой актер объездил всю страну. Впоследствии он включил собранные впечатления в сборник юмористических рассказов «На сцене и за кулисами».
Первая книга, посвященная театру, принесла Джерому известность. После этого его охотно стали печатать даже те журналы, которые вначале отказывались читать очерки автора. Окрыленный успехом Джером вскоре выпустил свою вторую книгу «Праздные мысли лентяя» — сборник эссе о всякой всячине.
Двое в лодке
В 1888 году в личной жизни писателя произошло событие, которое имело значительные последствия для его литературной карьеры. 29-летний Джером женился на Джорджине Элизабет Генриетте Стенли Маррис. Медовый месяц Джером и Джорджина провели, путешествуя по Темзе.
Это путешествие настолько впечатлило писателя, что, вернувшись в Лондон, он принялся писать книгу, которая его и прославила, — «Трое в лодке, не считая собаки». В сюжет книги супруга Джерома не попала, однако спутниками писателя стали его давние приятели, с которыми он неоднократно путешествовал, пишет kp.ru.
Прототипы героев «Трое в лодке, не считая собаки»
Одного из друзей звали Джордж Уингрейв. С ним Джером познакомился, когда работал клерком в адвокатской конторе. Поскольку лишних денег в то время у молодых людей не было, им приходилось снимать маленькую комнату на двоих, пишет российский исследователь творчества Джерома – писатель Светозар Чернов.
В ходе совместного проживания выяснилось, что и Джерома, и Уингрейва объединяет любовь к театру. Однако в отличие от своего одаренного друга, Джордж Уингрейв не стал ни писателем, ни актером, а стал управляющим банка, в котором начинал работать еще в юности.
С Карлом Хенчелем, попавшим в книгу Джерома под именем Уильям Гаррис, писатель познакомился на театральном поприще. В 23 года Хенчель оставил доходное дело отца и стал сооснователем Клуба театралов. И с тех пор не пропускал почти ни одной лондонской премьеры.
Джером и Россия
«Трое в лодке» мгновенно стали любимейшими героями в Англии. Помешать популярности автора не могли даже критики, которые в 1890-е годы пренебрежительно отзывались о творчестве Джерома. А между тем, тираж книги за двадцать лет превысил миллион экземпляров, что по тем временам было рекордным показателем.
Для самого Джерома успех книги означал начало новой жизни. Теперь он мог полностью посвятить себя творчеству. Вскоре появилось продолжение «Троих в лодке». Новая повесть «Трое на колёсах» рассказывала о путешествии троих закадычных друзей в Германии. Для любимого театра Джером написал несколько пьес, лучшей из которых считается «Жилец с четвертого этажа».
В свободное от сочинительства время Джером путешествовал. Одной из стран, которую в 1899 году посетил писатель, была Россия. Увиденное настолько поразило Джерома, что в своей книге очерков «Праздные мысли в 1906 г.» он назвал Россию страной будущего.
После своего путешествия Джером увлекся творчеством русских писателей. А, когда в 1926 году в Лондон приехал Иван Бунин, два писателя встретились на одном из приемов, сообщается на сайте, посвященном русскому классику.
На Бунина Джером произвел впечатление «чего-то очень добротного и очень приятного, но уж никак не юмориста, не писателя со всемирной славой».
«Трое в лодке » – на экране
История о трех джентльменах, беспечно путешествующих по Темзе, бесконечное количество раз цитировали и экранизировали. В России «Трое в лодке, не считая собаки» получили широкую популярность во многом благодаря одноименному отечественному фильму.
В советской музыкальной комедии Наума Бирмана главные роли достались Андрею Миронову, Александру Ширвиндту и Михаилу Державину. Причем Миронов в этом фильме исполнил сразу несколько ролей – Джером К. Джерома, Джи, миссис Байкли, трактирщика, пьяницы и дядюшки Поджер.
Во время съемок фильма многие эпизоды появились на свет экспромтом. А некоторые фразы настолько запомнились зрителям, что стали «крылатыми»: «Все в сад!», «Так… пора сматывать удочки», «Хорошие у меня дети. Глупые, но хорошие», «Бифштекса не будет. Будут блинчики».
Материал подготовлен интернет-редакцией www.rian.ru на основе информации РИА Новости и открытых источников
Предисловие автора
Прелесть этой книги — не столько в литературном стиле или полноте и пользе заключающихся в ней сведений, сколько в безыскусственной правдивости. На страницах ее запечатлелись события, которые действительно произошли. Я только слегка их приукрасил, за ту же цену. Джордж, Гаррис и Монморенси — не поэтический идеал, но существа вполне материальные, особенно Джордж, который весит около двенадцати стонов (Стон — около 6,35 килограмма). Некоторые произведения, может быть, отличаются большей глубиной мысли и лучшим знанием человеческой природы; иные книги, быть может, не уступают моей в отношении оригинальности и объема, но своей безнадежной, неизлечимой достоверностью она превосходит все до сих пор обнаруженные сочинения. Именно это достоинство, скорее чем другие, сделает мою книжку ценной для серьезного читателя и придаст больший вес назиданиям, которые можно из нее почерпнуть.
